Зарубежный криминальный роман - [18]

— Цинизм вам явно не чужд.

— Ну и что? Берни вполне по карману обеспечить меня с помощью нескольких сот тысяч долларов. Его наследство равняется примерно миллиону.

— А что, его отец при смерти?

— Не думаю; поговаривают, что он вполне здоров. Но если в семье полная чаша, всегда удается что-нибудь урвать: для этого и существуют адвокаты.

— Естественно, вы намереваетесь прожить всю свою краткую супружескую жизнь под его крышей, хотя бы для того, чтобы показать, что вы честно старались… — предположил я.

Она пожала плечами.

— Он, во всяком случае, в этом убежден, но он знает, что в первую очередь меня интересуют деньги, только деньги.

— Деньги и только деньги, — повторил я. — Вам его совсем не жаль. Может быть, вы его к себе и не подпустите: вы хотите выйти за него только затем, чтобы напустить на него всю свору. Должен сказать, что я не понимаю вас, Гала. Вы не похожи на человека, совсем лишенного совести, и не настолько очерствели, как хотите это показать. Вы рассказали мне, что ваше детство было тяжелым, но это осталось в прошлом, и вы можете сказать себе, что добились успеха. Вы в состоянии сами заработать сколько захотите.

— Вы забываете, что моя цель — два миллиона долларов, а такие деньги одной работой не получишь. Покажите мне миллиардера, который сам всего добился, тогда я взамен покажу вам летающую собаку. В наше время можно достичь чего-то, только идя по трупам.

— Не нравятся мне ваши рассуждения. И что вам плохого сделал Берни Корделл?

— Я уже сказала. Да и не я его выбрала, он сам в меня влюбился, и если я откажу ему, он может и убить себя.

— А когда он откроет вашу нечестную игру, ему будет еще хуже.

— Я ничего не законного не делаю, — запротестовала она. — Если мой муж изменяет мне, мы расстаемся, и он вынужден выплачивать мне алименты.

— А что произойдет, если мистер Корделл не захочет изменять вам?

— Изменит. Это такой тип мужчины, который знает, что хочет. Если он не найдет этого под рукой, значит, отправится на поиски в другое место; а когда он взгромоздится на чужую кровать, тут уже сыщики, подосланные моим адвокатом, зевать не станут.

— Ага, значит, вы решили подготовить для него ловушку, — проворчал я. — Наверное, у вас в голове не все в порядке. Вам сколько лет, Гала? Двадцать один?

Она не ответила, только улыбнулась.

— Мне очень приятно, мистер Крэг.

— Что вам приятно?

— Что вы назвали меня Галой. Это куда лучше, чем Форрест и уж, конечно, лучше, чем Кора. Настоящее мое имя Кора Эстон.

— Ничего хорошего из этого не выйдет, — предупредил я ее. — Оттого, что ваш папаша напивался и избивал вас до полусмерти, вовсе не следует, что вы должны отыгрываться на невинных людях. Вы сами не чувствуете? Не лучше ли закопать прошлое в той же могиле, в которой был погребен ваш отец? Совсем не все люди злы: есть очень много хороших и добрых. Конечно, вам не повезло. Но чего вы добились своими методами? Теперь вы — соучастница преступления.

— Не читайте мне проповеди, — сказала она. — Я этого не переношу. Единственное, что давало мне силы жить — это мысль о поставленной цели. Если я остановлюсь на полпути, то потеряю веру в себя, а ни в кого другого я не верю.

— Вы дошли до точки, — сказал я. — Когда история с преступлением всплывет, то шум вокруг нее отбросит вас далеко назад. Вы лишитесь многих поклонников и по крайней мере одного потенциального мужа. Одно то, что вы знали Вальдо и Крада, повредит вам.

По прелестному лицу Галы прошло облачко грусти.

— Это я знаю и без вас. Моя фотография обойдет все газеты страны: нашего снимка на диване вполне достаточно. Поэтому я и попыталась вернуть его.

— Вальдо мертв, — сказал я. — Нас интересует сейчас совсем другое лицо: тот, кто сыграл его роль, убив его. Вероятно, негатив у него, и могу побиться об заклад, что он оставил его не в качестве сувенира.

Она помолчала. Потом спросила:

— Вы считаете, что полицию необходимо предупредить, Стив?

— Придется. Я работаю в этом городе, и если начну действовать против полиции, то лишусь патента. Дела и так из рук вон плохи. А если я не предупрежу власти, и они сами через несколько дней обнаружат, что произошло, будет еще хуже. Может быть, я не стер всех отпечатков пальцев, или они узнают каким-нибудь образом о вашем поручении. Их и сам преступник может предупредить: заманить меня на место убийства в определенное время входило в его планы.

— Но ведь вы его не убивали, так в чем вас могут обвинить? Они, вероятно, сумеют найти преступника. Мы ведь можем повременить, пока не обнаружат труп, а там посмотреть, как станут разворачиваться события.

— Не стройте иллюзий. Убийца все продумал, и мне предназначена роль козла отпущения.

— Если полиция и задержит вас, Стив, то только как свидетеля. А так вы лишаете себя возможности обнаружить убийцу.

— А вам-то что? — спросил я с горечью. — Вы боитесь только подмочить свою репутацию.

Она подошла ближе и положила мне руку на плечо.

— Неправда, Стив. Мне очень жаль, что из-за моей глупости вы попали в неприятное положение. Я была уверена, что моим горестям к завтрашнему утру придет конец. Если бы я думала, что все так получится, то не пришла бы к вам. — Она хлопнула меня по плечу и вдруг сказала: — Ладно, я втянула вас в неприятности, я вас должна и выручить. Сейчас я вызову какого-нибудь офицера полиции. Может быть, с его помощью удастся избежать излишней огласки, особенно если я немного воспользуюсь обаянием Галы Форрест.