Зарубежный детектив XX века. Популярная библиографическая энциклопедия - [51]

Среди самых значительных романов Ладлэма англо-американская критика называет «Рукопись Чэнселлора». Политическое значение его несомненно: это протест против тотальной слежки, организованной внутри страны ведомством Джона Эдгара Гувера — ФБР. «Джон Эдгар Гувер имел в своем личном распоряжении сотни, может быть, тысячи сверхсекретных досье. Досье, содержащих компрометирующую информацию о многих наиболее влиятельных и могущественных деятелях страны. Тем не менее после смерти Гувера о них ничего не было сказано. Никто не требовал признать их существование, и никто не добивался их уничтожения. Как будто все боялись оказаться участниками раскрытия их тайны. Страх был слишком велик… Но досье должны где-то быть».

Поиском этого досье озабочена тщательно законспирированная организация Инвер-Брасс. Серьезность ее устремлений заявлена с первых страниц романа, где показано, что для Инвер-Брасс почти нет невозможного: по крайней мере, проникнуть в личный кабинет Гувера она смогла… Но там — лишь половина известной картотеки…

Для помощи в поиске пропажи Инвер-Брасс и решает привлечь писателя Чэнселлора, известного своими хорошо информированными романами-разоблачениями. «Чэнселлор исходит из концепции, отталкивается от основной ситуации, отбирает несколько фактов и обыгрывает их так, чтобы это наилучшим образом вписывалось в его замысел. Он не связан первопричиной и следствием, он создает их, — так характеризует писателя один из деятелей Инвер-Брасса. — Вы сказали, что он напугал многих в Лэнгли… Представьте, если бы стало известно, что он собирает материал для книги о Гувере, о последних его днях… Чэнселлор помешан на тайных заговорах. Мы запрограммируем его так, что он не устоит…»

В последней фразе скрыт главный смысл обращения Инвер-Брасса к Чэнселлору: писателя хотят использовать как приманку, на которую должны клюнуть, «забеспокоиться» похитители…

И Чэнселлор действительно «не устоял» перед возможностью разоблачения шефа ФБР. Но в ходе опасного, с угрозой для жизни расследования он, как принято у Ладлэма, преступает границы отведенной ему роли и в равной степени устремляется к раскрытию тайны Инвер-Брасса — организации внешне противоположной ФБР, но по сути использующей те же методы.

И вновь одним из ключевых методов в переплетении судеб многих персонажей оказывается прошлое, в данном случае — события войны в Корее. Там находятся ключи ко многим ситуациям, с которыми сталкивается Чэнселлор годы спустя…

В развитие древнего постулата, согласно которому литература повествует о том, что могло бы случиться по вероятности или необходимости, можно привести пример романа «Заговор „Аквитания“». В современной терминологии — это роман-предупреждение об опасности милитаристского духа, способного объединить и сделать грозной силой военно-политические круги разных стран.

«…Они вернулись… Генералы, фельдмаршалы, адмиралы… союзники и враги, командующие флотами и армиями и те, что повыше их. Они собрались со всего света для введения перемен…

Они нелегально переправляют оружие и военное снаряжение террористическим группировкам, содействуя дестабилизации повсюду, где только можно. Пять дней назад я беседовал с ключевыми фигурами Делавейна из Франции, Германии, Израиля и Южной Африки, и у меня есть основания полагать, что там был и представитель Англии.

Они считали меня своим… Видите ли, Ларри, они не догадывались, как я их ненавижу… Они не были там, где был я, что я видел, как вы сказали, много лет назад», — этот страстный монолог произносит главный герой романа, бывший военный юрист из частей морской пехоты Джоэл Конверс.

В его храбрости нет оснований сомневаться, и все же некоторый элемент невероятности происходящего постоянно присутствует: шутка ли, один человек, пусть даже идущий «тем единственным путем, который ему хорошо знаком», — путем закона, всерьез полагает себя способным остановить страшную армаду…

Но, как оказывается, нет никакого сомнения в таком противостоянии ни у героя, ни у тех немногих, кто помогает ему… По «законам жанра» идущему по следу безотказно полагаются только финансовая свобода и поддержка частных, обычно нелегальных, групп отлично подготовленных боевиков. Как принято у Ладлэма, более мощные официальные силы поддерживают героя только в самый последний момент, а чаще ему приходится — в который раз — действовать в одиночку, вербуя в помощники случайных людей.

Тяга Ладлэма к широкомасштабности своих политических триллеров проявилась и в не переведенном пока у нас романе «Близнецы-соперники». Он охватывает события в Европе и Америке почти четырех десятилетий с начала второй мировой войны, а интересен, кроме всего прочего, тем, что речь в нем идет о поиске рукописей… святого Петра, где подвергнута сомнению версия о распятии и воскрешении Иисуса из Назарета. В поисках принимают участие греческие монахи, криминалисты из Ватикана и частные лица…

В завершение можно еще раз подчеркнуть, что явная забота Ладлэма о сюжетном разнообразии, интенсивной информативности романов в сочетании с яркими фигурами расследователей и умело поддерживаемым нервным напряжением повествования дают заметный результат, достойный небеглого читательского внимания.