Зарубежная литература XX века - [16]

Когда действительность перестает быть тем, чем она была, ностальгия обретает новый смысл. Разрастаются мифы происхождения и знаки реальности; растет количество подержанных истин, поношенной объективности, ложной подлинности. Нарастает тоска по подлинному, живому опыту...»[12]

Этот новый живой опыт литература постмодерна ищет в тех сторонах действительности, которые раньше не являлись предметом исследования в литературе: в опыте разного рода маргиналов. С проблематизацией понятия «нормы» в универсальном опыте «нормального» человека литература стремится акцентировать индивидуально-неповторимые, уникальные черты, и обращается к целым жизненным пластам, табуированным в эпоху единых всеобщих ценностей.

Начало этому процессу положил взлет феминистской литературы. Даже литература модернизма была литературой «белых мужчин среднего класса». Хотя уже в первой половине XX века количество женщин-писательниц возрастало, а иные из них добивались признания, литература в целом выражала точку зрения патриархатного общества. Во второй половине столетия поднимается волна феминизма как социально-политического движения, появляются издательства, выпускающие исключительно женскую литературу, направленную на раскрытие всех сторон жизни женщины, ставшее возможным после «сексуальной революции» 1960-х годов.

Параллельно идет процесс эмансипации разного рода меньшинств, представителей групп, которые ранее не имели права голоса в литературе. Постколониальная литература создается выходцами из бывших колоний стран Запада, которые после распада империй оказались в метрополиях. В эпоху глобализации причины, по которым люди переселяются на Запад, могут разниться от политических до чисто экономических. Разнообразные представители этнических меньшинств, беглецы, эмигранты, люди, воссоединяющиеся с родными, овладевают культурным багажом той метрополии, в которую их забросила судьба, и чаще всего синтез их родной культуры с культурой Запада дает заряд свежей энергии западным литературам. В этом же русле следует понимать так называемый «магический реализм», распространившийся из молодых латиноамериканских литератур по всему миру.

Наконец, отмена в постмодерне любой привилегированности, моральной оценочности и «закрытых зон» привела к появлению литературы сексуальных меньшинств. В литературе первой половины века допускались лишь глухие намеки на отклонения от гетеросексуальности; в конце XX века любой сексуальный опыт открыт для свободного обсуждения, с жизни тела сняты последние табу, и шокировать современного читателя сколь угодно откровенными описаниями больше невозможно.

Все той же тоской по подлинному вызван нынешний рост интереса к жанрам документальной литературы. Особенно выделяются в литературе постмодерна жанры, сконцентрированные на проблеме субъекта – это биография и автобиография. Но по-прежнему ведущим литературным жанром остается роман.

Поэтика постмодернисткого романаэклектична, и очевидно, что она не прямо соответствует тем крайним положениям постмодернистской философии Лиотара или Бодрийяра, о которых шла речь выше.

За постмодернистким романом стоит идеология желания и наслаждения. Он упивается процессом фрагментации, виртуозно играет фрагментами. Постмодернистский автор как монтировщик фрагментов больше не скрывает швов и стыков в повествовании, не стремится к его идеальной сбалансированности и гармонии – напротив, всячески подчеркивает литературность, сконструированность, внутреннюю противоречивость своих текстов.

Если модернистский роман поражал многозначностью, наслоением смыслов, то скептически настроенные по отношению к возможностям языка постмодернисты не приглашают читателя искать неких глубинных, скрытых смыслов произведения. Вместо модернистских глубин сегодняшняя литература предлагает ослепительные, блестящие, гладкие поверхности. Модернистский художник ставил серьезные социально-философские проблемы – постмодернистский роман обращается к ним лишь с присущей ему всепроникающей иронией, социальные вопросы присутствуют в постмодернистском тексте не столько как самостоятельные проблемы, сколько в качестве той же литературной цитаты, аллюзии к предыдущим текстам, для которых подобные вопросы были жизненно важны.

В игре с читателем постмодернисты выдвигают на первый план приемы, ранее для романа не характерные: автор «выходит из-за кулис» и занимает место рядом с персонажами своего произведения, на выбор читателю могут предлагаться несколько вариантов развития сюжета, главы повествовательные могут переплетаться с главами документально-историческими или эссеистическими.

Существует и еще одно отличие постмодернистского романа от модернистского, важное с точки зрения читателя. Модернисты так углубились в эксперимент, что вовсе позабыли о возможностях читательского восприятия. Их упрекали не просто в интеллектуализме, в «непонятности», а в том, что они отпугивают публику от чтения романов, отвращают от современной литературы. Постмодернисты же, литераторы «общества потребления», превыше всего ставят занимательность и читабельность своих текстов, не жалея разного рода повествовательных фейерверков, с удовольствием сменив эстетический аскетизм модернизма на игровую избыточность. В постмодернистском романе часто поражает изобилие персонажей, изобилие событий разного масштаба, причудливые сочетания используемых стилей. В нашем пособии постмодернизм представлен романами Джона Фаулза, Мишеля Турнье, Петера Хандке, Джойс Кэрол Оутс и Джулиана Барнса.