Зарубежная литература XIX века - [41]

Оставив обессилевшую Бекки у подземного ручья, привязав бечевку к выступу скалы, Том обшаривает доступные ему коридоры и — натыкается на Индейца Джо со свечой в руке, который, к его облегчению, сам бросается наутек. В конце концов благодаря мужеству Тома дети все-таки выбираются наружу в пяти милях от «Главного входа».

Судья Тэчер, сам измученный безуспешными поисками, отдает распоряжение надежно запереть опасную пещеру — и тем самым, не ведая того, обрекает прятавшегося там Индейца Джо на мучительную смерть, — заодно создав в пещере новую достопримечательность: «Чашу Индейца Джо» — углубление в камне, в которое несчастный собирал падавшие сверху капли, по десертной ложке в сутки. На похороны Индейца Джо народ съехался со всей округи. Люди привозили с собой детей, еду и выпивку: это было почти такое же удовольствие, как если бы прославленного злодея на их глазах вздернули на виселицу.

Том догадывается, что исчезнувший клад, должно быть, припрятан в пещере, — ив самом деле, они с Геком находят тайник, вход в который помечен крестом, выведенным копотью свечи. Гек, однако, предлагает уйти: дух Индейца Джо наверняка бродит где-то возле денег. Но смышленый Том соображает, что дух злодея не станет бродить возле креста. В конце концов они оказываются в уютной пещерке, где находят пустой бочонок из-под пороха, два ружья в чехлах и еще разную отсыревшую рухлядь — местечко, удивительно приспособленное для будущих разбойничьих оргий (хотя в точности и неизвестно, что это такое). Клад оказывается там же — потускневшие золотые монеты, больше двенадцати тысяч долларов! Это при том, что на доллар с четвертью можно было безбедно жить целую неделю!

Вдобавок благодарная вдова Дуглас берет Гека на воспитание, и тут был бы полный «хэппи энд», если бы Геку оказалось по плечу бремя цивилизации — эта мерзкая чистота и удушающая благопристойность. Слуги вдовы умывают его, чистят стесняющую движения, не пропускающую воздуха одежду, каждую ночь укладывают на отвратительно чистые простыни, ему приходится есть при помощи ножа и вилки, пользоваться салфетками, учиться по книжке, посещать церковь, выражаться так вежливо, что и говорить охота пропадает: если бы Гек не бегал на чердак выругаться хорошенько, кажется, он просто отдал бы Богу душу. Том еле-еле убеждает Гека потерпеть, покуда он организует разбойничью шайку — ведь разбойники всегда бывают знатными людьми, все больше графами да герцогами, и присутствие в шайке оборванца сильно подорвет ее престиж.

Дальнейшая биография мальчика, завершает автор, превратилась бы в биографию мужчины и, добавим мы, наверное, утратила бы едва ли не главную прелесть детской игры: простоту характеров и «поправимость» всего на свете, В мире «Тома Сойера» все нанесенные обиды бесследно исчезают, мертвые забываются, а злодеи лишены тех усложняющих черт, которые неотвратимо примешивают к нашей ненависти сострадание.

А. М. Мелихов

Принц и нищий

(The prince and the pauper)

Повесть (1882)

Лондон, середина XVI столетия. В один и тот же день рождаются два мальчика — Том, сын вора Джона Кенти, ютящегося в вонючем тупике Двор Отбросов, и Эдуард, наследник короля Генриха Восьмого. Эдуарда ждет вся Англия, Том не очень-то нужен даже собственной семье, где только отец-вор и мать-нищенка имеют что-то вроде кровати; к услугам остальных — злобной бабки и сестер-двойняшек — лишь несколько охапок соломы и обрывки двух-трех одеял.

В той же трущобе среди всяческого отребья живет старый священник, который обучает Тома Кенти чтению и письму и даже начаткам латыни, но упоительнее всего стариковские легенды о волшебниках и королях. Том нищенствует не очень усердно, да и законы против попрошаек чрезвычайно суровы. Избитый за нерадение отцом и бабкой, голодный (разве что запуганная мать тайком сунет черствую корку), лежа на соломе, рисует он себе сладостные картины из жизни изнеженных принцев. В его игру втягиваются и другие мальчишки со Двора Отбросов: Том — принц, они — двор; все — по строгому церемониалу. Однажды, голодный, избитый, Том забредает к королевскому дворцу и с таким самозабвением взирает сквозь решетчатые ворота на ослепительного принца Уэльского, что часовой отбрасывает его обратно в толпу. Маленький принц гневно вступается за него и приводит его в свои покои. Он расспрашивает Тома о его жизни во Дворе Отбросов, и безнадзорные плебейские забавы представляются ему такими лакомыми, что он предлагает Тому поменяться с ним одеждой. Переодетый принц совершенно неотличим от нищего! Заметив у Тома синяк на руке, он бежит сделать выволочку часовому — и получает затрещину. Толпа, улюлюкая, гонит «полоумного оборванца» по дороге. После долгих мытарств его хватает за плечо огромный пьянчуга — это Джон Кенти.

Тем временем во дворце тревога: принц сошел с ума, английскую грамоту он еще помнит, но не узнает даже короля, страшного тирана, но нежного отца. Генрих грозным приказом запрещает любые упоминания о недуге наследника и спешит утвердить его в этом сане. Для этого нужно поскорее казнить подозреваемого в измене гофмаршала Норфолька и назначить нового. Том исполнен ужаса и жалости.