Зарой меня глубже. Такая богатая, такая красивая и такая мертвая. Представление окончено - [192]

— Разумеется, Гарриет рассказала Вам о звонке. Значит, вы солгали мне, говоря, что ничего не знаете о мисс Латам. Затем я вспомнил наш с Вами разговор по поводу Мэта Грауфорда — для бизнесмена Вы излишне точно разбирались в тонкостях юриспруденции. И здесь я вспомнил наш первый вечер в «Маккаби», когда обсуждалась проблема Тоби Хаммонда. Вы словно походя обронили фразу: «Непредумышленное убийство». Все это — мелочи, но собранные воедино они позволяют сделать один единственный вывод: Вы — адвокат! Вы говорите как адвокат, думаете как адвокат, вы и убийство спланировали как человек, в совершенстве знающий судебную казуистику и правила ведения следствия. Но Роджер Маккей никогда не был адвокатом. Вывод напрашивался сам собой — я разговаривал с Бени Саксонски. И Вы сами рассказали мне все, сами, правда, другими словами и поступками.

И еще одно: Роджер Маккей не любил свою жену. Больше того — он ее ненавидел. Ненавидел настолько, что не колеблясь, лишил наследства. И вдруг миссис Маккей приезжает в Нью-Йорк! Ладно, само по себе это ничего не значит. Но то, что она вдруг оказывается в одном с мужем номере, мало того — она там спит — имеет лишь одно объяснение: настоящий Маккей ни под каким предлогом не поселил бы чужую ему женщину рядом с собой. Между ними все было кончено. Но вот любовник… любовник поступил бы именно так. Вернее, любовница на этом настояла бы. Да и выбора у Вас не было, Бени. Она знала о всех Ваших планах и прикатила, как только пришла пора делить наследство. Возможно, она подозревала, что Вы не собираетесь оставаться с ней долго, но упустить свой шанс не желала. Сколько приходится на ее долю, Бени?

Он буквально пожирал меня глазами. Лицо — белее стены, губы серые, подрагивающие, холодный пот на лбу.

— Кстати, налет на редакцию «Замочных скважин» — тоже Ваших рук дело. Не так ли?

— А это зачем? — поинтересовался Нолан.

— Я же говорил, этот тип постарался предусмотреть абсолютно все. В тот вечер в «Маккаби» какой-то репортер нас всех сфотографировал. Не знаю, зачем ему это понадобилось, наверное, хотел снять Тоби, но в кадр попали и Вы, Бени. И Вы испугались. Что, если это фото попадет в газеты? Кто-нибудь, кто достаточно хорошо знал настоящего Маккея, мог заинтересоваться и стал бы задавать вопросы. Следовательно, материал должен был исчезнуть. Он и исчез.

Прошу простить меня за столь длинную речь, лейтенант. Я закончил. Только два слова. Тот звонок по телефону, когда мисс Латам говорила с миссис Маккей, Бени, это ведь был ее смертный приговор? Вы не могли оставить такого свидетеля. Иначе Вам всю жизнь пришлось бы оглядываться на улицах. Проблема заключалась в том, что добраться до нее оказалось далеко не просто. По городу она ходила и ездила в сопровождении целого легиона сотрудников своего салона и представителей фирм. Отель тоже не подходит — она поселилась в «Лонг Джеке», а мужчинам туда вход заказан. Полагаю, вы что-нибудь придумали бы, но тут подвернулся я со своим предложением познакомить ее с жизнью ночного Нью-Йорка. Она совсем не умела пить. Я представляю, как Вы обрадовались, увидев, что вместо одной жертвы, которую Вы ожидали у меня дома, к палачу пожаловали сразу обе…

— Ладно, Джордан, — перебил меня Нолан, — в основном все ясно, но где ты-то ему дорогу перешел? Почему он стал охотиться за тобой?

— Мой звонок доктору Хеннигу в Меношу.

— Что-то я не понимаю…

— Я позвонил в Меношу и представился врачом из Нью-Йорка, к которому привезли Роджера Маккея в тяжелом состоянии. Разумеется, миссис Гарриет узнала об этом и сообщила Бени. Тот понял, что кто-то под него копает, а поскольку я только что побывал в Меноше и задавал там всякие вопросы, ему нетрудно было догадаться, что это за врач. Но он не знал, что еще мне удалось разнюхать, и решил упредить события. Он не любил оставлять свидетелей, верно, Бени? Скажите-ка лучше, куда Вы спрятали револьвер? Ведь Вы знали, что я остался жив, а значит, оружие Вам еще может понадобиться. Полиция его все равно найдет, и это будет Вашим последним шагом, Бени. Шагом к электрическому стулу!

Я в упор смотрел на него. Он хотел что-то сказать, открыл рот, но из горла вырвался лишь нечленораздельный хрип-рычание. Он шагнул ко мне, угрожающе выставив вперед руки со скрюченными пальцами, но покачнулся, глаза его закатились и, издав громкий стон, Бени Саксонски рухнул на пол.

— Все они такие, эти супермены, которые считают себя умнее других. Стоит покрепче их прижать, и им крышка.

Нолан подошел к Бени и нагнулся над ним.

— Что это с ним?

— Не волнуйтесь, Джон, — горько бросил я, — обыкновенный обморок. Такие гады сами не помирают, их убивать нужно.

Глава двадцать девятая

— Поверить не могу! — Викки отчаянно завертела головой. — Неужели я богата?

— Еще нет, но будешь. Нужно подождать, пока будут соблюдены все формальности. Так что запасайся терпением и спокойствием, Викки. Денег на самом деле окажется намного меньше.

— Почему?

— Этот тип успел большую часть капитала перевести в наличность, а наличные, по закону, облагаются солидным налогом. Он все-таки успел вас немного пограбить.