Заражение - [9]

Сигри и Стефан обернулись и уставились на своего бывшего босса. И тут доктор заскулил от страха. Правая половина лица Стефана отсутствовала. Губа, щека, скула, глазница — все было сорвано с черепа. Лишь глазное яблоко висело на тонкой жилке. Стефан зарычал, поднося ко рту большой кусок сырого мяса и зачавкал, пожирая добытое. Рваная рана была обескровлена, словно ее нанесли несколько часов назад. Сигри выглядел чуть лучше своего товарища. Из плеча вырван кусок плоти, глотка перегрызена. Кадыка словно не существовало, на его месте была огромная рваная дыра. Помощники, рыча, встали и, покачиваясь, смотрели на доктора немигающим мутным взглядом. Словно пытались узнать человека, которого видели давным-давно, но забыли его имя. Вильямс в ужасе отшатнулся, а затем ноги вдруг обрели былую сноровку и доктор, скуля, длинными прыжками, бросился бежать по полутемному коридору. В голове билась мысль, что это просто мираж. Что Вильямс перебрал вина и теперь просто спит в сторожке Гарольда, а это все ему просто снится. Или, что виноделы добавили в вино какие-то психотропные вещества. Грибы пилигрим, например. И теперь все, что творится в подвале — всего лишь плод разгулявшегося воображения доктора. Однако останавливаться и проверять так ли это, Вильямс не собирался. Вместо этого он, вопя, летел по коридору. А за ним, рыча и прихрамывая, ковыляли его бывшие пациенты.

* * *

Гарольд спал мертвым сном. Крепленое вино подействовало на старика лучше любого снотворного. И теперь привратник храпел, опустив голову на стол и пуская на нестроганые доски струйки слюны. Сегодня именно вино усыпило бдительность и чутье старого вояки. Он не заметил, что дверь больницы распахнулась, и наружу вывалилось десятка три бывших пиратов, которые хрипя, разбрелись по едва освещаемым луной аллеям. Они бродили по старому умершему саду, будто заводные механические куклы. Пока пара мертвецов не набрела на сторожку. Хрипя и пошатываясь, они набросились на спящего старика, с голодной жадностью вонзив зубы в живую плоть…

Приключения начинаются

Чутье настойчиво подсказывало Грассу про опасность. Она словно витала в воздухе, таилась за каждым углом каменного дома, за каждой черепичной крышей. Грасс замотал головой, пытаясь отогнать навязчивые мысли. Он всецело доверял своему внутреннему голосу, благо тот всегда был прав, и не раз спасал, мастера — вора от острых болтов конкурентов и серых застенков Башни Билосе. Но в этот раз чутье словно взбесилось, навязчиво подсказывая про какую-то опасность, витавшую рядом. При этом не было абсолютно никаких намеков на то, откуда эту самую опасность ждать. Грасс затаился за стеной дома, чего-то выжидая. Чего именно вор замер в тени, он не знал и сам.

Улов в покинутом доме был отменным. И Грасс был бы последним дураком, если бы упустил такую возможность и не выпотрошил дом до последней монетки. Теперь можно как минимум на месяц залечь на дно. Оставалась самая мелочь: встретиться со стариком Рано и сбыть краденые драгоценности. В отличие от многих скупщиков нажитого нечестным путем добра, Рано никогда не задавал вопросов и щедро платил своим поставщикам. Затем отдать часть, принадлежавшую Воровскому Братству. Жаль, конечно, расставаться с частью неправедно нажитых денег, однако делать нечего. В случае (не допусти Вигхард) неприятностей со стражей и дознанием, Братство не бросит своего в серых застенках. Деньги пойдут на подкуп стражи и судей, чтобы вор вновь оказался на свободе. В этом и был один из плюсов организации. Существовало еще множество подводных камней, собравших всех мастеров в Братстве. Однако даже если откинуть все расходы, краденых денег хватит надолго. Можно будет даже плюнуть на все и на месяц уехать куда-нибудь на побережье Внутреннего Моря, и отдохнуть всласть.

Грасс отогнал от себя веселые мысли. Рано расслабляться. Нужно сперва добраться до убежища Братства. Если расслабиться на полпути — обязательно допустишь ошибку. А просчет может дорого стоить. Или вообще стать фатальным. Мало ли, кто бродит по улицам города, пока действует комендантский час. Поймать арбалетный болт из какой-нибудь подворотни проще, чем чихнуть. Тогда деньги и ценности быстро поменяют владельца, а Грасс отправится в Прибрежные Воды на корм рыбам.

Грасс тихо выдохнул, и собрался было покинуть свое укрытие. И тут все нутро словно взбунтовалось:

«Не ходи! Стой! Подожди еще чуть-чуть», — выл внутренний голос.

Грасс чертыхнулся и замер. Прислушался. Тишина. На улице было тихо, как на кладбище. Вот мотыльки вьются вокруг фонаря в сотне шагов от укрытия. Насекомые едва слышно бьются о защитный колпак, стараясь как можно сильнее пробраться к запретному огню. Глупцы, рвутся на собственную смерть. Вот крыса тихо пискнула в заброшенном доме в начале улицы. Все, пора выходить. Опасности нет. Хотя-я-я-я.

Задумавшись, вор достал из кармашка на поясе большую серебряную монету, настолько старую, словно ее отлили еще на заре времен. По центру эта монета была вогнута, словно кто-то пытался пробить в ней дыру. Вор щелчком большого пальца подбросил монету, глядя, как монета переворачивается в воздухе. Поймал, хлопком положив на тыльную часть ладони. И с улыбкой уставился на королевский профиль. Ну, теперь точно пора выходить.