Запутанная жизнь. Как грибы меняют мир, наше сознание и наше будущее - [64]

Микогеты поразительны. Броские, ни на что не похожие, они выделяются из окружающей их растительности. Не имея причины быть зелеными или обзаводиться листьями, они свободны и могут позволить эволюции нести их в новых эстетических направлениях. Существует полностью желтая разновидность войрии. Снежный цветок – саркодес кроваво-красный (Sarcodes sanguinea) — «подобен пылающему огненному столбу», как писал американский натуралист Джон Мьюр в 1912 году. Им «восхищаются больше, чем любыми другими [растениями] в Калифорнии <…>. Его цвет напоминает нам о нашей собственной крови». (Мьюр размышлял о «тысячах невидимых струн», связывающих Природу в единое целое, но не мог знать, что в случае саркодеса так оно и было.) Крохотные как пылинки семена войрии поразили меня, когда я увидел под микроскопом, как они набухают, превращаясь в мясистые узелки. Марк-Андре Селосс, лектор в Национальном музее естественной истории в Париже, рассказал мне, что его пожизненное увлечение симбиозом зародилось именно тогда, когда он, 15-летним подростком, увидел ослепительно-белую орхидею-микогетеротрофа. Она напомнила, насколько неразделимы жизни растений и грибов. «Воспоминание об этом растении остается со мной на протяжении всей научной карьеры», – заметил он с нежностью.

Меня микогеты интересуют из-за того, на что указывают в подземной жизни грибов. Среди всего буйства растительной жизни в джунглях только войрии были верным признаком действующей общей грибной сети; именно взламывая «вселесные паутины» и подключаясь к ним, микогеты способны выжить. Войрия позволила мне, не прибегая к трудновыполнимым экспериментам, вычислить, переносится ли между растениями достаточное количество углерода. Идея пришла мне в голову во время разговора с друзьями-грибниками из Орегона, собиравшими грибы мацутаке. Мацутаке – микоризный гриб, плодовые тела которого иногда собирают еще до того, как они выглянут наружу из лесной подстилки. Часто имеется подсказка, указывающая на место, где их стоит искать. Мацутаке устанавливают связи с микогетом – кузеном вертляницы, стебель которого в красно-белую полоску напоминает сладкую карамельную тросточку. Это Allotropa virgata, аллотропа прутьевидная. Аллотропа устанавливает отношения только с мацутаке, и их присутствие – такой же явный признак процветания мацутаке, как и сами мацутаке. Аллотропа служит перископом, через который можно проникнуть взглядом в микоризные подземные владения.

И здесь можно бы предположить, что микогеты станут с годами восприниматься как индикаторы. Если аллотропы буквально указывают охотникам за мацутаке, где расположены подземные сети этих грибов, вертляницы служат биологам индикатором более крупной общности. Лишайники стали призмой для изучения симбиоза в целом; вертляницы же – для изучения общих микоризных сетей. Их специфическая внешность приводила к заключению о том, что материя может передаваться между растениями по общим грибным каналам в достаточном количестве, чтобы поддержать нестандартный образ жизни. Во всех системах энергия течет «под уклон» – от места, где ее больше, к месту, где ее меньше. Тепло идет от горячего Солнца в холодный космос. Запах трюфеля плывет по воздуху от зоны высокой концентрации к зоне более низкой. Ни то, ни другое не нужно перемещать насильственно. Пока существует такой «уклон», энергия будет течь от источника на вершине к подножию. Самое большое значение имеет крутизна склона.

Во многих случаях ресурсы по микоризным сетям идут «под уклон», от более крупных растений к более мелким. У более крупных растений обычно ресурсов больше, у них более развитая корневая система и больше доступа к свету. По отношению к более мелким растениям, растущим в тени, имеющим менее развитую корневую систему, эти растения являются донорами. Более мелкие растения – реципиенты. Орхидеи, берущие сейчас, а платящие позднее, начинают как реципиенты, а повзрослев, становятся донорами. Микогеты, такие как вертляницы и войрии, всегда остаются реципиентами.

Размер не всегда важен. Вектор движения от донора к реципиенту может поменяться на противоположный в зависимости от активности связанных друг с другом растений. Когда Симард затенила свои ростки елей, снизив их способность к фотосинтезу и таким образом акцентировав функцию реципиентов углерода, они стали получать больше углерода от своих доноров-берез. В других случаях исследователи наблюдали переход фосфора из корней умирающих растений к корням растущих поблизости здоровых побегов, разделяющих единую грибную сеть. Умирающие растения становились донорами питательных веществ, а здоровые растения – реципиентами.

В другом исследовании, проводившемся в канадских лесах на березах и Дугласовых пихтах, направление перемещения углерода менялось на противоположное дважды за один вегетационный период. Весной, когда пихта – вечнозеленое растение – фотосинтезировала, а на безлистной березе только начинали лопаться почки, береза вела себя как реципиент, и углерод тек от пихты к ней. Летом, когда береза была вся покрыта листьями, а пихта оказалась в затененном подлеске, направление течения углерода изменилось опять, и он устремился под уклон от березы к пихте. Осенью, когда береза начала сбрасывать листву, деревья опять поменялись ролями, и углерод потек под уклон от пихты к березе. Ресурсы переходили из областей изобилия в области дефицита.