Запутанная жизнь. Как грибы меняют мир, наше сознание и наше будущее - [101]
подслушивают и шпионят за своими жертвами: о химическом «подслушивании» и «шпионаже» см.: Hsueh et al. (2013).
Условно можно назвать стрекательными: Nordbring-Hertz (2004) и Nordbring-Hertz et al. (2011).
опцию, остается неизвестным: Nordbring-Hertz (2004).
или забыть метить: сегодня область биологии, воспламененная спорами oб антропоморфизме, – изучение растений и тех способов, которыми они воспринимают среду и реагируют на нее. В 2007 году 36 выдающихся ботаников подписали письмо, которое уничтожило зарождающуюся «область нейробиологии растений» (Alpi et al. [2007]). Те, кто выдвинул этот термин, утверждали, что у растений есть системы электрических и химических сигналов, эквивалентные тем, что были обнаружены у человека и других животных. 36 авторов письма заявили, что это «поверхностные аналогии и сомнительные экстраполяции». Последовал весьма оживленный спор (Trewavas [2007]). С антропологической точки зрения, эти противоречия необыкновенно интересны. Наташа Майерс, антрополог из Йоркского университета в Канаде, опросила ряд ботаников, как они понимают поведение растений (Myers [2014]). Она описала неспокойную ситуацию в отношении к антропоморфизму и различные способы, которые исследователи применяли, чтобы разобраться в ней.
попадают в другую западню: Kimmerer (2013), “Learning the Grammar of Animacy”.
от которых зависит их существование: «Его отношения с деревом, приютившим его, очень плохо изучены, – объяснил Лефевр, – даже в тех местах, где урожайность трюфелей высока, соотношение корней, колонизированных грибом, часто чрезвычайно низкое. Это значит, что объяснить урожайность количеством минеральных веществ, получаемых грибом от его дерева, нельзя».
не принадлежащих миру людей организмах: о запахах и их сходстве см.: Burr (2012), ch. 2. Антрополог Анна Цзин (Anna Tsing) пишет, что в период Эдо в Японии (1603–1868) запах грибов мацутаке стал популярной темой в поэзии. Прогулки за грибами мацутаке превратились в осенний эквивалент празднования цветения сакуры и ссылки на «осенний аромат» или «аромат грибов» стали привычными поэтическими тропами (Tsing [2015]).
Глава 2. ЖИВЫЕ ЛАБИРИНТЫ
и нет нити, ведущей из него: Cixous (1991).
каким-то невероятным образом, является и одним, и многими одновременно: о поиске грибом выхода из лабиринта см.: Hanson et al. (2006), Held et al. (2009, 2010, 2011, 2019). Великолепные видео и дополнительную информацию о Held et al. (2011) см. на сайте www.sciencedirect.com/science/article/pii/S1878614611000249 [дата обращения 29 октября 2019 г.] и www.pnas.org/content/116/27/13543/tab-figures-data [дата обращения 29 октября 2019 г.].
бросающий вызов нашему воображению, ограниченному принадлежностью к животному миру: о морских грибах см.: Hyde et al. (1998), Sergeeva and Kopytina (2014) и Peay (2016); о грибках в пыли см.: Tanney et al. (2017); по поводу приблизительного определения длины грибных гиф в почве см.: Ritz and Young (2004).
Она полностью перестроилась: часто наблюдаемое явление см.: Boddy et al. (2009) и Fukusawa et al. (2019).
еще не знаем, что лежит в основе их памяти: Fukusawa et al. (2019). Послужил ли новый кусок дерева причиной изменения концентрации химических веществ или экспрессии генов по всей сети? Или мицелий быстро перераспределился в пределах старого куска дерева, чтобы расти заново в одном направлении было проще? У Бодди (Boddy) и ее коллег уверенности в этом нет. Исследователи, ставившие перед грибами задачу найти выход из микроскопических лабиринтов, заметили, что структуры внутри растущих кончиков гиф ведут себя как встроенные гироскопы. Они позволяют гифам запоминать направление, благодаря чему те возвращаются на изначальную траекторию роста после отклонения от нее. Так они обходят препятствия (Held et al. [2019]). Однако маловероятно, чтобы этот механизм вызвал эффект, который наблюдали Бодди и ее коллеги, так как все гифы – включая кончики – были полностью удалены с первого куска дерева, прежде чем его поместили в новую чашку Петри.
Мицелий – это множество: грибные гифы не похожи на клетки тел животных или растений, у которых (обычно) есть четко определенные границы. Строго говоря, гифы вообще не стоит считать клетками. По всей длине гиф многих грибов имеются разделительные перегородки – септы, – которые могут открываться и закрываться. Когда они открыты, содержимое гиф может перетекать из «клетки» в «клетку», и тогда о грибницах говорят, что они перешли в «надклеточное» состояние (Read [2018]). Одна грибница может слиться со многими другими с образованием обширных «гильдий». Внутри их веществами, проходящими по одной мицелиевой сети, могут воспользоваться и другие грибницы. Где начинается и заканчивается клетка? Где начинается и заканчивается мицелиевая сеть? Ответить на эти вопросы зачастую невозможно. О недавних исследованиях стайного и роевого поведения см.: Bain and Bartolo (2019), а также комментарии Oullette (2019). В этом исследовании стаи и рои трактуются как единые сущности, а не как коллектив особей, ведущих себя в соответствии с локальными правилами. Рассматривая стаю или рой как флюидный поток, можно смоделировать схему их поведения. Вполне возможно, что при помощи этих «гидродинамических» моделей нисходящих потоков можно построить матрицу роста кончиков гиф. Но это сложнее, если опираться на модели стаи/роя, основанные на взаимодействии отдельных особей, подчиняющихся локальным правилам.
