Запруда из песка - [23]

Жизнь стоила копейку. Экономика и финансовая система балансировали на грани полного и окончательного краха. Мир опасно накренился – и вновь выпрямился уже под полным контролем Экипажа.

У юного Фрола не хватило времени изучить в подробностях все мятежи и локальные войны того времени. Кавказский мятеж, Ливийский мятеж, Афгано-Пакистанский мятеж, Корейский мятеж, Парагвайский мятеж… Сколько их было! Но астероиды падали, казалось, без всякой системы. Кому охота быть наказанным за неповиновение другого? Чужие намекали землянам: разбирайтесь сами со своими проблемами, нам важен результат. И пришлось разбираться. Мятежи подавлялись с невиданной свирепостью. Новорожденный Экипаж был еще слабоват в первые годы – окрепнув, он уже не шутил. Летели щепки. Население осознало свою выгоду. А в чем она? В безопасности – в обмен на некоторые ограничения. Простаков, заикнувшихся о правах личности, в лучшем случае жестоко били и удерживали на месте до прибытия психиатрической бригады, в худшем – уничтожали опять-таки на месте. Нашлась уйма желающих умереть за святость личных свобод – и они умерли.

Но добровольных адептов нового мирового порядка было больше, гораздо больше.

«Пожертвовавший свободой ради безопасности не заслуживает ни свободы, ни безопасности», – некогда отлил в бронзе Бенджамин Франклин. Но что есть бронза? Довольно банальный сплав, употребляемый в технике и очень годный на памятники, только и всего.

Безумным радетелям свободы не поставили памятников. Тот, кто хотя бы издали видел, как расплескивается земля вокруг ярчайшей вспышки на месте будущего кратера, либо сразу лез в драку, услыхав старую песню о свободе, либо спрашивал, кривя рот: о какой свободе идет речь? Не о свободе ли превратиться в атомы при соударении с Землей следующего небесного гостинца?

Собой люди еще готовы рисковать. Семьей – нет. Детьми – нет. Женщинами и стариками – нет. Такова уж генетическая программа Homo sapiens. Что до женской половины человечества, то она в целом приняла новый порядок раньше и охотнее мужчин.

И что вообще прикажете делать, когда нет разумной альтернативы? Погибнуть, сжав зубы на горле врага, – это святое. Но где он, враг? Тот, кто недосягаем для ответных ударов, никакой не враг – он просто господин. По определению.

Великое смятение царило по всей Земле. Знаменитых Ста дней хватило лишь на то, чтобы из раствора выпал кристаллик – затравка для роста будущего Экипажа. Но и во время Ста дней, и десятью годами после них все летели и летели щепки – пока практически не кончились.

И наставники, помнившие былые времена, не стеснялись напоминать обучаемым перспективным резервистам: вы счастливчики. То, что вы видели лишь в учебных фильмах, мы наблюдали своими глазами, и поверьте, любой был бы рад передоверить эти наблюдения кому-нибудь другому…

В новой школе Фрола учили всерьез. Ничем не оправданную расслабленность первых дней ему пришлось компенсировать за счет бессонных ночей и отказа от нескольких увольнительных подряд. Хотелось пива и поглазеть на девчонок, зато совсем не хотелось быть отчисленным за недостаток усердия. Фрол скрипел зубами.

Оказалось, что надо всего-навсего продавить лбом некую незримую стену – и станет интересно. Новые наставники мало напоминали прежних. Спецшкола походила на вуз, в ней читали лекции специально приглашенные ученые и уделялось меньше внимания муштре. Экипаж и без того имел достаточное количество надежных исполнителей – требовались мозги. Впрочем, порядки и здесь не отличались мягкостью. Розги не применялись, но был карцер – и порой не пустовал. Главной же страшилкой оставалась угроза отчисления с разжалованием в рядовые второго ранга.

Кто такой второранговый рядовой? Просто рабочая сила. Она необходима. На большом корабле всегда найдется дело уборщику, матросу причальной команды и третьему помощнику механика. Космический корабль «Земля» прекрасно обошелся бы без балласта, но он не мог функционировать без второранговых рядовых.

Их обширный клан был отстойником лишь для ленивых и неспособных. Кто желал выбиться наверх, тот, как правило, выбивался. Но время! Потерянное зря бесценное время! Годы, которые не вернуть.

Не каждому же везет вспомнить свое прошлое воплощение и, по сути, прожить две жизни! Мироздание терпит локальные сбои, пока они единичны.

Бешеное самолюбие, доставшееся Фролу в наследство, скоро вывело его в лучшие ученики, но оно же постоянно впутывало его в глупейшие истории. Отсидев в очередной раз в карцере, Фрол признавал со вздохом: насмешка однокашника была скорее просто шуткой, за нее не стоило без слов бить по морде. И уж совсем не следовало дерзить наставнику, человеку, во-первых, неплохому, во-вторых, заслуженному, а в-третьих, обязанному вмешаться. Вздыхая, Фрол давал себе обещание научиться считать до десяти всякий раз, как зачешется кулак.

Легко давать обещания, в особенности самому себе. А попробуй-ка исполнить!

Фрол считал себя на голову умнее любого другого перспективного резервиста и не собирался скрывать это. Во время очередной отсидки в карцере он придумал новый способ обмануть следящую систему и, выйдя на свободу, продемонстрировал, как это делается. Кое-кто начал признавать его интеллект. Это сделали и офицеры-наставники, разобравшись недели через две со странностями в работе всех без исключения скрытых камер. Фрол получил сутки карцера и благодарность в приказе за техническую смекалку – совсем как тот спартанский юноша, увенчанный венком за храбрость и выпоротый за то, что сражался нагишом, не прикрыв доспехами ценный для отечества организм. В школе чтили античный опыт.