Запретный город - [33]
Страж у главных врат вытянулся во весь рост и перегородил дорогу:
— Куда разогнался?
— Имя мое — Жар, я желаю войти в Место Истины и имею при себе все требуемое.
— Ты уверен?
— У меня все как положено.
— Соврал — пеняй на себя. На твоем месте я бы не искушал судьбу, а повернулся бы — и ходу. Туда, откуда пришел.
— Знай свое место, стражник, а меня не трожь.
— Я тебя предупредил.
— Хорош попусту болтать. Открывай ворота.
Охранник с ленцой принялся раздвигать створки.
На несколько мгновений у Жара дыхание перехватило. Неужто все это взаправду? Его сон наконец сбылся!
21
Откуда-то возникла пара мастеровых. Один пристроился позади Жара, второй встал спереди.
— Следуй за мной, — распорядился передний.
— Но… я что, не…?
— Кончай болтать. И спрашивать тебе попусту не положено. Не то в приемный суд не поведем.
Жар страшно злился, но изо всех сил пытался держать себя в руках. Он еще не знает, что за правила игры тут действуют, в этом таинственном месте. А стоит только оступиться… костей не соберешь.
Тройка повернулась спиной к главным деревенским воротам и двинулась к ограде, окружавшей главный храм Места Истины, рядом с которым было воздвигнуто небольшое святилище, посвященное богине Хатхор. От взоров непосвященных здание скрывали высокие стены.
Суд собрался за закрытыми дверями, точнее, закрыт был крытый проход, ведущий в помещение. Девять мужчин на расставленных полукругом деревянных сиденьях. Все в простеньких набедренных повязках. Кроме самого старого — его тело пряталось под длинным белым одеянием.
— Я — Рамосе, писец некрополя, а ты пребываешь ныне в священном уделе мастеров, что к западу от Фив. Здесь, в этом светоносном краю, царствует Маат. Будь искренен, не лги и говори от всего сердца, иначе богиня изгонит тебя из Места Истины.
Заседатели приемного суда гостеприимства не выказывали, и молодой человек почел за лучшее глядеть на писца Рамосе, в глазах которого было что-то похожее на доброту.
— Кто ты и как зовут тебя?
— Мое имя — Жар, и я хотел бы прожить свою жизнь рисовальщиком.
— Что, твой отец — мастер? Ремесленник? — спросил один из судей.
— Нет, земледелец. Но мы с ним навсегда разругались.
— Какие ремесла знаешь?
— Работал в дубильной и мебельной мастерских, не то не смог бы заиметь то, что вы требуете.
И, не дождавшись ни заинтересованного вопроса, ни разрешения, Жар стал показывать свою ношу.
— Вот кожаный мешок, — с гордостью объявил он. — А это — чехол для папируса, тоже превосходного качества.
Обе вещи перешли в руки судей.
Слово подал судья, казавшийся брюзгой.
— Нашим требованиям отвечает мешок, а не чехол.
— Так что же, зря я постарался принести больше, чем требуется?
— Да. Это — ошибка.
— А по мне, так нет! — взбунтовался молодой человек. — Только ленивые и сирые не выходят за узкие границы приказа, они и других боятся, и себя самих тоже. Если только подчиняться и ничего не затевать самому, закоснеешь.
— О изрекающий надменные речи! Что же ты показываешь нам только раскладное сиденье? А где кресло? Раз уж тебе вздумалось выйти за пределы предъявленных требований, почему же ты принес поленья, а не готовое изделие?
— Угодил-таки я в вашу западню, — только и смог сказать Жар, злясь и на судей, и на себя самого, — и как выбираться из нее, ума не приложу… А право на вторую попытку у Меня есть?
— Садись-ка на складной стул, — приказал, брюзгливый судья.
Стул был у него за спиной. Не оборачиваясь, Жар бездумно обрушился на утлую мебель всей тяжестью своего седалища. Послышался зловещий треск. Чего уж там спорить! Складной стул не выдержал его веса.
— Уж лучше я постою.
— Итак, ты даже не испытал свой стул на прочность. Мало того, что ты задавака, так ты еще и беспечен. И за дела свои отвечать не желаешь.
— Вы хотели стул — вот вам стул!
— Жалкие увертки, молодой человек. Ты еще и хвастун. И трусоват к тому же. Скажешь, нет?
Жар сжал кулаки.
— Неправда ваша! Я угодить вам хотел. И не собираюсь я над мебелью корпеть. Я умею рисовать и хочу, чтобы вы посмотрели, как я это делаю.
— Ладно, проверим.
Жар встал на колени. Пристально вглядываясь в лицо Рамосе, он быстро набросал его портрет. Рука не дрогнула, но у него еще не было привычки к новому для него материалу — уж слишком нежным тот казался.
— Я могу куда лучше, — поспешно заговорил художник, — просто я в первый раз рисую на папирусе кисточкой, макая ее в чернила… Я привык рисовать на песке.
Досадуя, трепыхаясь, торопясь, он исказил рисунок лба и ушей. Портрет Рамосе был безнадежно испорчен. И никуда не годился.
— Можно, я еще раз попробую?
Рисунок пошел по рукам. Но никто не произнес ни слова.
— Что тебе ведомо о Месте Истины? — спросил Рамосе.
— Место Истины хранит тайны рисунка, и я хочу узнать эти тайны.
— А что ты хотел бы делать в Месте Истины?
— Разгадывать жизнь… это… такое путешествие. У которого нет конца.
— Нам не мыслители нужны, а умельцы. Дело делать. Мыслителей хватает, — съязвил один мастеровой.
— Примите меня рисовать и писать красками, — не унимался Жар, — и вы увидите, на что я гожусь.
— Ты женат? Обручен?
— Нет, но с девушками бывал. И не раз, и с разными. Не обижаюсь. По мне, они — еще одно удовольствие в жизни. И больше ничего.
Очаровательную и мужественную, рассудительную и страстную Яххотеп называют царицей Свободой. В захваченном азиатскими варварами Египте не сдаются лишь Фивы, город, где правит она — настоящая женщина и отменная воительница. Неподалеку от своей резиденции Яххотеп создает секретный военный лагерь, где растет новое поколение воинов — будущих освободителей Египта.В борьбе погибает муж Яххотеп, но даже это страшное горе не может сломить ее. Царица поручает командование войсками старшему сыну. Камес станет фараоном вместо погибшего отца.
Царица Свобода — так называют египтяне очаровательную и мужественную, рассудительную и страстную Яххотеп. Ей — настоящей женщине и отменной воительнице — удается очистить от азиатских варваров юг Египта. Цена этой победы сломила бы любую женщину: муж и старший сын отдали свои жизни в этой войне. Но Яххотеп не остановить. Несмотря на потерю самых любимых, предательство вчерашних подданных, холодность бывших друзей, она готовит армию к решающей битве. Ей нужна только окончательная, полная, неоспоримая победа.
Тайный заговор против Рамсеса II набирает обороты. Похищения, осквернения гробниц, убийства. И только один человек способен остановить надвигающееся безумие – простой судья… Сможет ли он противостоять древним проклятиям и козням врагов?Великий Египет, загадочные пирамиды, ложь и коварство друзей, тайные заклятия, мистические совпадения и изощренные преступления – все это в книге «Убитая пирамида»!
Юный Икер — всего лишь скромный ученик писца... но почему-то ИМЕННО ОН оказывается в центре изощренной придворной интриги, цель которой — убийство фараона Сесостриса... КАКИМ образом связаны судьбы бедного сироты и одного из величайших правителей Египта? Ответ на этот вопрос может стоить Икеру жизни! ...Приключения начинаются!
Зловещая надпись над склепом гласила: «Тех, кто потревожит сон фараонов, постигнет смерть». Но свет факела уже проник в гробницу. Спустя несколько часов Говард Картер и граф Карнарвон вписали свои имена в историю. Они нашли золотой саркофаг, в котором хранилась мумия самого Тутанхамона!Нищий художник и избалованный миллиардер вмиг превратились в великих ученых, которым не положено верить во всякие проклятия. Но… пророчества не зависят от веры, они все равно сбываются.Спустя год, после серии загадочных смертей, за жизнь ученых уже никто не давал и полдирхама.
Древний Египет. Великая пирамида Хеопса разграблена. Вместе с сокровищами злоумышленники похитили священный папирус – «завещание богов», договор, заключенный между богами и людьми. После этого на страну обрушиваются различные бедствия. Народ начинает роптать и сомневаться, что правящий фараон Рамсес II действительно посланец богов.Фараон в отчаянии – он не может подтвердить законность своей власти, предъявив подданным «завещание богов». В ближайшем окружении тоже неспокойно. Во дворце плетутся интриги. Заговорщики, воспользовавшись ситуацией, намерены свергнуть Рамсеса II.Пазаир – молодой судья, решительный и отважный, обладающий острым умом и тонкой интуицией, спасет страну и сохранит Рамсесу трон.Великий Египет, загадочные пирамиды, ложь и коварство, тайные заклятия, мистические совпадения и изощренные преступления – все это в книге «Закон пустыни»!
Они брат и сестра в революционном Петрограде. А еще он – офицер за Веру, Царя и Отечество. Но его друг – красный командир. Что победит или кто восторжествует в этом противостоянии? Дружба, революция, офицерская честь? И что есть истина? Вся власть – Советам? Или – «За кровь, за вздох, за душу Колчака?» (цитата из творчества поэтессы Русского Зарубежья Марианны Колосовой). Литературная версия событий в пересечении с некоторым историческим обзором во времени и фактах.
С младых ногтей Витасик был призван судьбою оберегать родную хрущёвку от невзгод и прочих бед. Он самый что ни на есть хранитель домашнего очага и в его прямые обязанности входит помощь хозяевам квартир, которые к слову вечно не пойми куда спешат и подчас забывают о самом важном… Времени. И будь то личные трагедии, или же неудачи на личном фронте, не велика разница. Ибо Витасик утешит, кого угодно и разделит с ним громогласную победу, или же хлебнёт чашу горя. И вокруг пальца Витасик не обвести, он держит уши востро, да чтоб глаз не дремал!
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.