Запретные желания - [58]

— Я… я, должно быть, видел его в книжке или в каком-нибудь туристическом справочнике. Они тут повсюду.

— А откуда ты знаешь, что надо заходить к Минерве с торца?

— Ты же сказала, что она повар; а кухня располагается в задней части дома. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы до этого додуматься. — Голос его звучал, как всегда, уверенно, но взгляд был иным. Каким-то… растерянным. — Пойдем, — сказал он, — мне надо возвратиться в банк.

Но Присси заподозрила, что дело не только в том, что его обеденный перерыв неоправданно затянулся. Она постучала в застекленную дверь, выкрашенную в голубой цвет, в такой особенный оттенок голубого, который отгоняет злых духов. В этот же цвет по настоянию монахинь было выкрашено заднее крыльцо в монастыре. Как сказала сестра Армонд, будет лучше для всех, если потусторонний мир останется там, где ему и надлежит быть, — по ту сторону.

Седовласая женщина в белом фартуке вышла на крыльцо. Она посмотрела на прибывших сквозь застекленную дверь, улыбнулась, и ее морщинистое лицо озарилось радостью. Она распахнула перед гостями дверь.

— А вот и мисс Присси Сент-Джеймс пожаловала. Сколько лет, сколько зим!

— Вы… вы меня знаете?

— Полагаю, что да. — У Присси было такое чувство, что и она знает Минерву. Странно. Впрочем, все, что было связано с моргом, не укладывалось в привычные рамки.

— Не могли бы мы минутку поговорить? — обратился Сэм к Минерве. — Обещаю, не отвлекать вас от приготовления яблочного пирога, тесто для которого вы только что замесили.

— Откуда ты знаешь про яблочный пирог? — удивилась Присси, а Минерва при этом улыбалась так, словно все эти несуразности ее забавляли.

Сэм замер, в глазах его появилась тревога. Казалось, он близок к панике. Затем он кивнул на фартук:

— Он в муке. — Сэм указал на еле заметный след от муки, который Присси ни за что бы не разглядела. — И еще я чувствую запах яблок.

Присси потянула носом, но почувствовала лишь тонкий аромат азалии, растущей у двери. Сэм быстро чмокнул Присси в щеку.

— Ну, я вижу, ты в надежных руках и тебе ничего не угрожает, так что я за тебя больше не волнуюсь. И… доброго вам дня, миссис Дюпри, — сказал он, обращаясь к Минерве. — Приятно было с вами познакомиться.

И, сказав это, Сэм выскочил за дверь и помчался прочь так, будто за ним гнался сам дьявол.

— Что это с ним? — спросила Присси, адресуя этот вопрос больше себе, чем Минерве. — И откуда он так много о вас знает?

— Ах, моя девочка, — улыбнулась Минерва, увлекая Присси за собой в сад, на каменную скамью, окруженную желтыми лилиями и первыми цветами жасмина, — он знает куда больше, чем ты думаешь. — Минерва взяла Присси за руку, и та почувствовала нечто похожее на удар током. Каким-то образом Присси вдруг поняла, что она очень тесно связана с этой женщиной, с этим местом. — Я так счастлива, что наконец могу познакомиться с тобой поближе. Прошло столько лет.

— Разве мы уже встречались?

Минерва снова улыбнулась, но взгляд ее был печальным и какимтто отрешенным.

— Да, мы встречались. Но это было давным-давно, ты тогда была совсем маленькой, а теперь ты выросла, и грусти сейчас не место. — Она прикоснулась к щеке Присси и любовно погладила ее. — Я приду в морг в одиннадцать. Мне кое-что понадобится. — Она взглянула на небо: — Сегодня полная луна. Это хорошо для той работы, которую мы должны сделать. Сильный знак.

Присси не могла бы сказать, где кончалась ее рука и где начиналась рука Минервы. Казалось, будто они просто плыли как единое целое по чудесному тихому саду.

Минерва продолжала:

— Нам понадобится круглый стол и кратное трем число черных свечей посредине стола для любви и защиты. Еще нам нужны белые свечи вокруг стола, вокруг нас, чтобы мы были окружены силами доброго света. И еще нам понадобится немного благовоний.

Присси с удивлением услышала свой голос:

— Корица для тепла, ладан для расширения сознания, сандаловое дерево для концентрации внимания.

Присси отпустила руку Минервы и, выгнувшись, свалилась со скамейки. Минерва рассмеялась, и ее веселый смех колокольчиками рассыпался по саду.

— Вот дерьмо, откуда я все это знаю? И я боюсь, что погубила вашу…

— Ты упала на голубую хосту,[16] а с ней ничего не сделается. И кто знает, откуда к нам приходит знание? — Минерва подала Присси руку и помогла ей подняться. Присси снова села на скамью. — Мы слушаем наши сердца и сердца тех, кто вокруг нас. И если не слушаем, попадаем в беду. — Минерва посмотрела туда, где совсем недавно стоял Сэм. — Мы никогда не узнаем, кто мы такие, если будем упорно отворачиваться от прошлого. — Затем она поцеловала Присси в щеку, и Присси сделалось удивительно хорошо и покойно. Она не чувствовала себя такой любимой даже тогда, когда сестры поправляли ей одеяло ночью или читали перед сном. Так хорошо. Так покойно… — Прими ванну, добавь молоко в воду, надень бусы на шею и вплети цветы в волосы. Ты красивая тут, внутри. — Минерва ткнула пальцем Присси в грудь. — И тут тоже. — Она взяла Присси за подбородок и секунду смотрела ей в лицо. Затем кивнула, и глаза ее странно заблестели. Чуть помедлив, Минерва поднялась и направилась к дому. Застекленная дверь громко захлопнулась за ней. Присси чувствовала себя так, словно побывала где-то далеко-далеко. Возможно, в Калькутте. В этот момент ничего более далекого и незнакомого ей не пришло в голову. И в то же время вот это место в ее родном городе, который она знала вдоль и поперек, казалось ей еще более далеким и диковинным, чем неведомая Калькутта.