Запретная территория - [11]

Саня принес из сеней поленья, и ножом деловито настругал лучины. Затем сложил щепочки внизу, а сверху сложил шалашиком поленья потолще. По- хозяйски приоткрыв дымоход и дверцу поддувала, он затопил печку. Дрова вскоре разгорелись и затрещали внутри топки, создавая домашний уют и ауру комфорта.

Мы нашли в хижине невысокие, но довольно крепкие табуретки, и присели возле печки.

— Чего делать-то будем, Олег? — вздохнул Кол. — Похоже, влипли мы крепко…

— Знаешь, Санька, о чем я думаю… Что чаще всего убивало людей на войне, или путешественников, попавших в экстремальные ситуации?

— И что же?

— Страх. Обыкновенный страх. Человек всегда страшится неизведанного. Того, что не может объяснить. Сейчас страх — это наш первый враг.

Кол усмехнулся:

— Только не говори мне, что там, на мельнице, очко у тебя не сузилось до размера игольного ушка.

— Да, я действительно испугался… и не скрываю этого. Не каждый день перед лицом стволом размахивают. Знаешь, Сань… думаю нам сегодня просто повезло. Они просто не ожидали от нас такой прыти.

— Слушай, Олег, а почему в городе заправляют жандармы, а не полиция?

— Так жандармы это и есть полиция. Только военная, насколько я помню историю. И конечно, они ловят не обычных преступников, а тех, кто посягнул на безопасность Империи. Да и шпионов заодно. Нас же наверняка приняли за шпионов-диверсантов.

— Ладно. Допустим мы и вправду оказались в иной реальности. В другой России. Но сам подумай, как такое вообще возможно? Хрень полная…

— Я пока не знаю, что произошло. Возможно, мы нашли на заводе Портал… Но меня сейчас больше беспокоит, что нас здесь наверняка объявили во всероссийский розыск. А судя по хватке местных жандармов, найдут нас довольно быстро…

— Вечер скоро. Переночуем и будем подальше когти рвать.

— Бесполезно, Сань. Даже если мы во Владивосток на поезде уедем, нас и там отыщут…

— И что ты предлагаешь?

— Помнишь, фильм про попаданцев показывали? Там четверо парней купались в озере и неожиданно очутились в 1942 году?

— Я такие фильмы не смотрю. Не люблю фантастику, — покачал головой Кол.

— Так вот, после долгих мытарств и приключений, они попали назад в свое время опять через это озеро. Улавливаешь мысль?

— Точно, — Саня хлопнул себя по коленке, — нам на завод нужно попасть.

— Конечно… с одной стороны интересно здесь пожить и осмотреться, но учитывая обстоятельства, и то, что нас приняли за опасных шпионов — руки в ноги и нужно быстрее валить отсюда… и двигаться надо опять на тот завод…

— Может ночью и свалим?

— Ночью в городе наверняка патрули и завод этот охраняется. У меня тут кое-какой план созрел… Давай и вправду переночуем здесь, все лучше, чем в лесу. А утром, на свежую голову, еще раз подумаем как лучше действовать…

В двери осторожно постучали и вошла худенькая голубоглазая девочка в желтой теплой курточке и пуховом платочке. В руках она держала широкий поднос с двумя маленькими кастрюльками и фарфоровыми тарелками.

— Мама вам ужин передала, — улыбнулась девочка и по-хозяйски поставила кастрюльки на стол.

— Так тебя Иришка зовут? — улыбнулся я, — в каком классе учишься?

— В шестом. Мама еще просила передать, если дед пожалует — не пускайте его. Он того… малость контуженный после войны. А как выпьет — дурковать начинает…

— Так он после какой войны… — задумался Саня, — «афганец» что-ли?

— После Кавказской. А еще он тюремщик. Заключение в Сибири отбывал.

— Подожди, Иришка, — я внимательно посмотрел на девочку, — а когда эта Кавказская война была?

— Давно. Еще в девяностых годах прошлого века, — она усмехнулась, — вы историю, что ли, не знаете?

— А ты… можешь нам учебник истории России принести?

— Мы сейчас Зарубежную учим. Историю России в седьмом классе проходят, — пожала плечами Иришка.

— Постой-ка. А война с немцами была? Великая Отечественная?

— Да. А еще с англичанами воевали, и с китайцами…

Девочка удивленно посмотрела на нас:

— Ладно…пойду я, а посуду через часик заберу.

Когда Иришка вышла, мы подвинули табуретки ближе к столу. В комнатке уже потеплело. Печка действительно быстро обогрела помещение.

Мы сняли куртки и бросили их на кровати.

Я приоткрыл крышки на кастрюльках: в одной оказалась горячая вареная картошечка, еще дымящаяся веселым легким парком, а в другой кастрюльке лежали аккуратно нарезанные аппетитные кусочки селедки и квашенная капуста.

— Эх… еще водочки не хватает… — довольно потер ладони Саня.

— Вот и я говорю — селедку жрать без первача — считай, харчи напрасно переводить.

Мы резко обернулись — перед нами стоял пожилой хозяин дома, держа в руках бутылку смутной жидкостью.

И как он смог бесшумно открыть двери?

— За стол-то пригласите, квартиранты?

— Садитесь, конечно, — я пошарил взглядом по комнате и отыскал еще одну табуретку.

Старик поставил бутыль на стол и сам поднес табуретку. Он присел, внимательно посмотрел на нас и достал из овчиной жилетки три граненных стопки.

Вблизи дедок оказался моложе, хотя лоб и уголки глаз испещряли глубокие мелкие морщинки, а кончик большого носа немного провис, что придавало, вместе с тонкими бледными губами, немного зловещее выражение лица. Старику наверняка было не больше шестидесяти пяти.