— Так она послала… Кто ты? Подросток, перепутавший торговый центр с дворцом?
Габриэлла фыркнула:
— На самом деле я принцесса Габриэлла Д’Оро. Это мой дом, и я с сожалением сообщаю вам, что вам в нем нет места.
— Странно. Мне показалось, что он довольно просторный.
— Да, все организовано так. Слишком много американских бизнесменов стало появляться у нас с недавнего времени. Придется разместить вас на чердаке, и вы соберете там всю пыль.
— Даже так?
— Я боюсь, вы там совершенно исхудаете.
— Ну, мы не можем этого допустить. Я купил новый костюм, и мне нельзя худеть.
— Тогда, возможно, вы должны убраться восвояси.
— Я приехал издалека, чтобы поговорить с твоей бабушкой. Это может удивить тебя, но я прибыл на Асеену не для развлечений. Разговор пойдет о живописи.
— Да, вы говорили. Я с сожалением сообщаю вам, что такой картины не существует…
— Мой дед… Он… коллекционер. Я приехал, чтобы поговорить о покупке картины от его имени. Я готов предложить щедрую сумму. Думаю, что положение опальных особ не так уж и выигрышно.
— Мы в порядке, спасибо за заботу. Если хотите сделать пожертвование, чтобы помочь тем, кто нуждается в помощи, я с радостью предоставлю вам такой список.
— Нет, спасибо. Я хочу именно эту картину. Я готов заплатить любую цену.
У Габриэллы пересохло во рту. Ей стало трудно говорить.
— Боюсь вас огорчить. У нас много картин, но именно этой нет. Возможно, ее даже вообще не существует.
— О, я хорошо знаю, что это официальная версия, которую ваша семья предлагает обществу. Однако я думаю, ты знаешь больше, чем говоришь.
— Нет, — сказала Габриэлла и в этот раз все же поправила очки. — Я всего лишь подросток, перепутавший торговый центр с дворцом. Что я могу знать такого, что вы, — она сделала рэперский взмах рукой, — не знаете с высоты своей мудрости?
— Косишь под Джастина Бибера?
— Я не знаю, кто это.
— Странно. Девушки в твоем возрасте любят его.
— В таком случае, может быть, предложить вам героин? Я слышала, мужчины вашего возраста такое любят.
— Я приму героин, если ты проведешь мне экскурсию по дворцу.
— Сожалею, но этого не случится.
Алессандро разочарованно потер рукой подбородок.
— Я не совсем уверен в том, что ты используешь подходящую тактику. Потому что, если ты меня прогонишь, я буду искать обходные пути. Либо обращусь к твоей бабушке напрямую, либо выясню, кто управляет делами королевской семьи.
Алессандро, скорее всего, не ошибался. Если бы ему удалось найти ее родителей и предложить им немного денег… или, на худой конец, незаконные вещества в обмен на информацию о старой картине, они с радостью помогли бы ему. К счастью, они, вероятно, ничего не знают о ее существовании.
Но родители были бедны и к тому же алчны.
Тем не менее Габриэлла не позволила бы ему беспокоить бабушку. Заманчиво было бы задержать этого выскочку здесь и задать некоторые вопросы. Она изучала историю своей семьи с тех пор, как научилась читать. Слухи об этой картине всегда вызывали у нее неподдельный интерес.
— Хорошо, можете здесь погулять, прежде чем уйдете. Сады очень красивые. Пожалуйста, обратите внимание на топиарии, можете любоваться ими сколько захотите, я разрешаю.
Губы Алессандро изогнулись в улыбке.
— Уверяю, меня не интересуют твои… топиарии.
— Мои топиарии — это все, что вы получите. Хорошего дня, сэр.
— Хорошего дня и тебе, — сказал он, наклонив голову.
Габриэлла вышла из холла без оглядки. Она положилась на слугу, который покажет гостю, где выход. Либо так, либо она должна будет поселить его на чердаке.
Габриэлла едва сдерживала улыбку, двигаясь по коридору в сторону гостиной, где завтракала ее бабушка.
— Сюда приходил человек, Габриэлла. Кто он?
Королева приветствовала внучку нежным голосом, как только та вошла в богато украшенный зал.
Не было смысла спрашивать, как бабушка узнала о посетителе. Она всегда знала, что происходит в ее доме.
— Бизнесмен из Америки, — сказала Габриэлла, проходя в комнату.
Королева была, как всегда, безупречно одета. Она всегда вела себя одинаково, вне зависимости от обстановки. Кристально‑белые волосы она уложила в аккуратный пучок, на лицо нанесла красивый макияж. Лак на ее ногтях совпадал с цветом коралловой кофты, а туфли на низком каблуке были того же кремового оттенка, что и ее блузка.
— Я поняла, — сказала королева, опустив чашку на стол. — И чего он хотел?
— Он расспрашивал о картине «Потерянная любовь».
Королева сидела, положив руки на колени. И лишь едва заметная тень промелькнула на ее лице.
— Но, конечно, — продолжила Габриэлла, — я сказала ему, что существование такой картины не подтверждено. Это не более чем глупые слухи. И я отправила его из дворца. Хотя он, возможно, гуляет по саду.
Бабушка повернула голову к окну, и Габриэлла сделала то же самое. Как раз вовремя: она сразу же заметила мужчину в темном костюме.
— Позови его обратно, — требовательно произнесла Лючия.
— Я не могу. Я просто… я просто выгнала его. Он подумает, что я взбалмошная особа.
— Вы должны позвать его обратно, Габриэлла.
Когда Лючия говорила таким тоном, не было смысла спорить.
— Я ему не доверяю. Я не хочу, чтобы он расстроил тебя.
— Мне нужно знать, кто он. Мне нужно знать, почему он спрашивал о картине. Это важно.
