Запредельность - [8]

Волчица принялась лизать затянувшийся бок, и ее шершавый язык как бы невзначай прошелся по руке смотрителя.

– Ты, похоже, не собираешься возвращаться к своему хозяину? Ума не приложу, чем тебя кормить. Ладно, возьми пока это, а там посмотрим. Может, уговорю Платона Петровича открыть здесь котлетную.

Дорофей Наумович выложил перед Руной несколько эклеров и последний бутерброд с уже застекленевшей красной рыбой. Волчица принялась за трапезу с удовольствием и не спеша, словно она пробовала редкие конфеты. Смотритель снова вышел на улицу.

Сумерки растворились, и все вокруг окутала белоснежная, местами рваная и неровная вышивка метели. «Так они не найдут дорогу», – подумал Дорофей Наумович. На мгновение ему показалось, что сломанный светофор на перекрестке – это тонкая фигурка Яснолики, которая стоит, и ждет, и вглядывается в падающий снег.

«Зима для того и создана в белых тонах, чтобы мы могли начать свою жизнь с чистого листа». Откуда у него в голове взялись эти слова? Они были явно не из кроссвордов. Но смотритель вдруг понял, что та самая зима замела Дороню в одном из сугробов, и искать его теперь не было смысла. Разве что весной… Хотя столько всего могло произойти до весны…

Дорофей Наумович перебрал связку вверенных ему ключей и нашел увесистый ключ от подсобной комнаты. Он вытащил старую стремянку и молоток, потом поставил лестницу прямо перед входом в кафе, забрался на самый верх и начал наносить удар за ударом. Металлическая конструкция охала и стонала, обломки сыпались на землю, но смотритель не успокоился, пока не сделал все так, как нужно.

*********

– Вы нас вызывали? – спросил приятный молодой человек в яркой куртке с надписью «Неоновый свет». За его плечом с ноги на ногу переминался небритый здоровяк, который, по всей видимости, являлся в фирме основным источником физической силы.

– Да, – сказал Дорофей Наумович.

– Тогда показывайте вашу вывеску.

– Она прямо над вами.

Молодой человек задрал голову, и его красивый гладкий лоб прорезала морщина.

– Погодите, вы же сказали, что у вас надпись перегорела. А здесь все в порядке. Может, контакт отходит? В каком месте были проблемы?

– Не работали три последние буквы в слове «магазин».

Морщин на лбу «Неонового света» стало две, и намечалась третья.

– Тут нет таких букв!

– Неужели? – изумился Дорофей Наумович.

– Вообще нет! Написано – «КАФЕ МАГА». Я думал, это фишка такая.

– Может, ветер сорвал? – задумчиво проговорил смотритель. – Или хулиганы сняли? Знаете, у нас тут район такой – вроде бы пустынный, но очень неспокойный.

Молодой человек закусил губу.

– Понимаете, изготовлением на заказ мы не занимаемся, только ремонтом. Обратитесь в другие агентства. И все-таки странно, первый раз вижу, чтобы…

– Разумеется, я оплачу вызов, – перебил его Дорофей Наумович. – А вообще, не желаете ли стаканчик подогретого вина за счет заведения?

Здоровяк на заднем плане с готовностью закивал и втолкнул своего «неонового» коллегу в теплый, уютно обставленный зал.

– Не бойтесь, она не кусается, – на ходу бросил смотритель, указав на большую белую собаку у самой стойки.

Вечером состоялся телефонный разговор.

– Пострадала вывеска? – обеспокоенно переспросил Платон Петрович. – Так ведь новогодние праздники на носу, у всех выходные. Если делать на заказ, то будет готово не раньше чем через месяц.

– Что ж, месяц – хороший срок, – сказал Дорофей Наумович, обращаясь скорее к самому себе.

– В каком смысле – хороший срок? Срок для чего?

– Я имел в виду, испытательный срок. На моей новой… гхм… должности.

– Хм, – с какой-то обидой произнес Платон Петрович. – Я думал, ты у нас задержишься надолго…

– Поживем – увидим, – загадочно протянул смотритель и положил трубку.

Часы показывали десять вечера – самое время для нежданных посетителей. Дорофей Наумович постелил свежие скатерти и украсил столы дубовыми ветками. Потом любовно протер кофе-машину и поставил цветок Яснолики на полку – на виду, но подальше от посторонних рук.

– Увидим, – сказал он еще раз белой волчице, которая примостилась на хозяйском кресле. Руна негромко рыкнула и накрыла лапой кусок эклера – самый вкусный, с остатками крема.

И вскоре дверь действительно приоткрылась. Осторожно, неуверенно. В зал вошла невысокая, очень смуглая девочка-подросток. Из-под длинной дубленки виднелись ножки в атласных туфельках с кружевной лентой вокруг щиколоток.

– Страствуйте, – с мягким акцентом сказала она. – Я мошет быть, ошиблась. Мне нушен один теловек.

– Маг?

Девочка вскинула на невзрачного человека в костюме раскосые зеленые глаза и часто задышала.

– Он сдесь?

– Присядьте сначала. Может быть, чаю с медом? Понимаете, многие ожидают совсем другого. Кучу бутафории и пафоса, как у Гролля, а в итоге получают лишь меня. И я не могу обещать, что взмахну какой-то там палочкой и избавлю всех от бед. Но я постараюсь. Ведь иногда достаточно просто протянуть руку, без порошков и зелий, такое вот банальное волшебство…

– Так вы маг? – прошептала девочка.

– Он самый, – подтвердил смотритель кафе. – Ну не может же вывеска врать. В миру Дорофей Наумович, а для вас – Фей Драконыч. Вот ваш чай. Руна, не косись на бутерброд, не для тебя.