Запредельник - [47]

Поставив стакан на стол рядом с креслом, Сирус продолжил:

— В любом случае вы использовали все предоставленные вам возможности и уловки, законные разумеется, чтобы втянуть меня в это дело. И Служба Внутренней Безопасности, и ваша служба отдают себе отчет, что личный интерес является движущей силой даже в моем окружении, поэтому, если я соглашусь участвовать в процессе, будет уже невозможно сохранить его в тайне. Честно говоря, несколько журналистов уже крутились здесь, вынюхивая, что здесь понадобилось военной полиции.

Сирус Магнум долго раздумывал. Он внимательно изучал Маккензи глазами мудреца, которому ведомы все тайны человеческих душ.

— В любом случае, командор, обе службы не без основания опасаются, что вы использовали их благожелательное отношение в своих интересах. Они посоветовали мне отклонить вашу просьбу и отослать вас… в интересах собственной безопасности. Они говорят, что вы ненормальны, мой мальчик. Душевнобольной, подозрительный и склонный к насилию тип. Они даже высказали опасения о моей безопасности. Так ответьте: мне следует вас опасаться?

Маккензи вдруг понял, что он сидел с яростно прикушенной губой и перекошенным в гневе лицом. Невозмутимость Сируса Магнума явно противоречила смыслу сказанного им. Маккензи, впрочем, не сомневался, что охранники схватят его при малейшем подозрительном движении. Но его совершенно сбивал с толку сидевший перед ним человек. Сирус Магнум был непостижим, и это могло свести с ума.

— И это все, сэр? Все, что вам известно?

— А есть еще что-то?

— Да, сэр, есть. Они ничего не сказали вам, что случилось со мной и лейтенантом Стоковик? Вы действительно ничего об этом не знаете?

Он подался вперед, яростно пытаясь просчитать в уме, что еще он мог сказать Сирусу Магнуму.

— Думаю, они не рассказывали вам, как пытались провести меня с помощью подставного лица?

Брови Сируса изогнулись, и он с любопытством посмотрел на Маккензи. Маккензи ответил ему настороженным взглядом. Он продолжил:

— Вы ведь не относитесь к числу тех деятелей Конкордата, которые тайно поддерживают рашадианцев, не так ли, сэр? И за которыми охотится Ван Сандер? — Он секунду подумал. — Простите, сэр. Я не хотел оскорбить вас.

Сирус извиняюще рассмеялся. Поднял бокал и сделал еще один глоток. Потом спросил:

— А что это за подставное лицо, которое вы упомянули?

«Интересно, — подумал Маккензи, — префект не клюнул на приманку о предателях». И это первое, что ему удалось прояснить для себя в его поведении.

— Лейтенант Стоковик, сэр. Они не позволили мне увидеть ее. Мне пришлось говорить с ней по видеофону. Она пыталась убедить меня в необходимости сотрудничества с Ван Сандер, но это была самозванка, неплохая, но все же подделка. И это показало мне, что в деле замешано куда больше, чем лежит на поверхности. Если Ван Сандер и Внутренняя Служба лгут о Стоковик, они лгут и во всем остальном.

— Но откуда у вас такая уверенность, что это была не лейтенант?

— Она не помнила того, что должна была… Нечто очень важное.

— Понимаю. А эта лейтенант Стоковик и есть ваша бывшая пассия, командор?

Маккензи поднял стакан и сделал большой глоток сладкого ликера. Интересно, не таился ли здесь какой-нибудь намек?

— Да, мы были любовниками, — ответил он. — Но с нами произошло нечто из ряда вон выходящее, и теперь эта женщина значит для меня больше, чем можно выразить просто одним словом «любовь».

Впервые за все время их беседы Сирус, казалось, был сильно поражен. Он, выжидая, наклонился вперед и осторожно спросил:

— И поэтому вы передали систему Бета-Z рашадианцам? Чтобы спасти ее?

Вопрос означал, что Сирус Магнум не сказал ему всего, что он знал. Это вывело Маккензи из себя. Теперь ему стало ясно, что префект просто забавлялся, играя в следователя.

— Вы ведь не поверили ни одному моему слову, не так ли? — спросил его Маккензи. — Слушайте меня очень внимательно, потому что то, что я сейчас скажу, и есть настоящая правда. Мы никому никогда не давали систему Бета-Z. Она здесь, на Красном Утесе. Она в руках у Внутренней Службы, так же как и Светла, настоящая Светла Стоковик.

Он с силой опустил бокал на столик между ними, так что часть «Хальвезо» пролилась на инкрустированное дерево.

— Все кругом только лгут сквозь крепко стиснутые зубы. Они используют случившееся в своих политических целях, и я хочу знать почему. И связаны ли вы со всем этим.

Его тон стал грубым, и префект не мог не заметить вызова, звучавшего в его голосе.

— Не будьте слишком самонадеянны, Ян. Мое терпение может лопнуть, уверяю вас.

Маккензи уже устал от угроз.

— Мы не отдавали эту систему рашадианцам, сэр. Мы со Светлой, рискуя жизнью, спасти ее. В ходе операции Стоковик лишилась руки. И сейчас мы бы должны были быть в Запределье, на расстоянии одного светового года полета, сражаясь с проклятыми рашадианцами, если бы не Шейла и космический прыжок.

Сирус казался изумленным. Он поставил бокал на стол и сказал:

— Вы злой человек, Маккензи… Злой и надменный. Я очень стараюсь сейчас не замечать этого. Но вы меня совершенно сбили с толку. Кто эта Шейла, о которой вы говорили? И что это за космический прыжок?