Запомните нас такими - [87]
И вот я сижу в почти пустой комнате, в ней лишь самые любимые, самые важные предметы: мой просторный, резной, светло-желтый письменный стол, старинная тройка-диванчик и кресла, в углу — маленькое черное пианино — наследство деда-академика, который и не знал меня, разойдясь с бабушкой... память о почти незнакомом, но очень важном для меня человеке... и — все?
В наш небольшой, но светлый и фигурный, какой-то слегка итальянский дворик все глубже свешивает ногу яркое солнце. Небо над крышей ярко-синее. Тихо трещит машинка. Я счастлив.
ВОЛЬНЫЕ МЫСЛИ
Много лет они томились у меня в записных книжках — и вот, наконец, я решил отпустить их на волю.
Все проблемы возникают из-за ошибок. Если тебе вдруг начинает быть плохо и кажется, что все негодяи, — это значит лишь то, что ты неправильно поставил задачу.
Беда не в том, что тебя спросят и ты неправильно ответишь, а в том, что тебя вообще не спросят!
— Ну давай, поглядим в глаза друг другу! — долго пытались это сделать, но не смогли.
Пока мчался в гости с тортиком, по дороге сорвал этикетку и жадно сжевал.
Нес в портфеле монографию о Босхе — в метро запарился, снял с головы шапочку, бросил в портфель. Дома открываю — шапочки нет! Начинаю с горя разглядывать Босха — кривоногий распухший тип, который в картине Ада таранит лестницу — в моей шапочке! Отдай шапочку, негодяй!
Решил поднять свою семью на недосягаемую для себя высоту.
— Сы-ле-дующая сы-тан-ция На-валоч-ная! — лихо произносил он в микрофон.
Затхлый выдох портфеля.
Если он исчезнет — никто не хватится, как минимум, месяца два.
Стоит Белов и моей зубной щеткой чистит зубы Чернову!
Пришел насчет обмена, обмерил сантиметром дверь и вдруг густо покраснел.
«Знает любой дурак» — но я не дурак, и поэтому, видимо, этого не знаю.
— Что читаешь-то?
— Да тут — про одного влюбленного, который за одну ночь от любви поседел.
— Ну хочешь — и я за одну ночь от любви поседею?
— Не тот случай.
— Ну хочешь — полысею?
— Вот это ты можешь.
По правилам полагается предъявлять рукопись в трех экземплярах — но обычно и одного бывает много.
Единственное, не оставляющее в жизни следов — это среднее.
Кричал из больничного окна в газетный рупор.
Даже воротник его поседел от ужаса.
Подвижен, как ртуть, и так же ядовит.
Стал отнимать от нее куриную ножку — разыгралась безобразная сцена.
Сначала вообще денег не достали — потом достали, но слишком много.
Ну, съездишь на юг, ну, будешь полчаса после этого хорошо выглядеть — и что?
Все они, независимо от родства, ласково называли друг друга «Сяся» — и каждую субботу дрались в кровь.
— ...Сясь — ну чего ты лежишь? Ну прости, Сясь, прости!
Единственной приключение — еда.
— За чем стоишь-то?
— Да какая разница — все равно не хватит!
— Стеклянный пропуск взял?
Водитель автобуса высовывался из окошка и кричал: «Я трамвай! Я трамвай!»
— Похорошел, посвежел!
— Это от флюса.
Долго добивался разрешения на дополнительную площадь, добился, прикинул, во что это обойдется — стал добиваться запрещения.
На пыльной вывеске «Следственный отдел» пальцем выведено — «Ура»!
Троллейбус проглотил ее, как крокодил птичку.
Надеешься — будут выданы золотые кирпичи? Никогда не будет этого! Строй так!
Пойду займу у него сто рублей — чтобы он понял, что такое настоящая дружба!
— Я запутался!
— Так распутайся. Моральные изменения, в отличие от физических, могут произойти за долю секунды.
— Да — я негодяй! Негодяй! — бросал на себя в зеркало кокетливые взгляды.
— Опомнись! Ты же в холле!
— Я апел-лирую к твоему интел-лекту!
Просто так, из чисто богатырских соображений.
Весь день приводил врага в форму — мыл, причесывал, опохмелял.
То и дело ловил на ней мои взгляды.
В просьбе моей прошу отказать.
Перед уходом уже стал говорить, что именно такой коврик висел у него над колыбелькой — пришлось отдать.
В дикий шторм подошли к их полузатонувшему катеру — они попросили лишь кусочек проволоки — от всего прочего отказались наотрез.
Между тем уверенно вечерело...
— ...Я тоже согласна с этим! — от волнения даже забыл свой пол.
В лице кровь борется с молоком.
Трудно, что ли, обойти вокруг пальца, если человеку это приятно?
Скрасить ему чуток.
Вьюга помыла окна.
Давно уж надо было это потерять!
Во сне огромный хор пел: «Он слишком много захотел! Он слишком много захотел!»
— Почему хахали не выехали?
Гордо: «С томатом не ем!»
Энергичный, подтянутый, уши чуть оттопырены попутным ветром.
Крякнув, принял душ, потом, гикнув, выпил чашечку кофе.
Сперва соглашался играть только за миллион, потом, поддавшись на уговоры, согласился — за миллион без копейки, потом соглашался уже за стакан семечек — никто не брал.
Милиционер по рации: «Внимание, внимание! Купил расческу, следую домой!»
В свой дом имею право входить и воровато.
Очень горячий душ — потом очень холодный, потом снова горячий, потом снова холодный. Потом ненадолго повеситься — и все снимет, как рукой.
Вдруг увидели, что машинист выскочил из тепловоза и косит траву.
— Конечно — теперь я только чиновник!
Все почтительно слушали.
«Окоем» — это только за валюту.
Кооператив «Совесть».
Пальто для выхода, пальто для дома...
Наглая Аглая.
Не моего гигантского ума это дело!
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Валерий Попов — признанный мастер, писатель петербургский и по месту жительства, и по духу, страстный поклонник Гоголя, ибо «только в нем соединяются роскошь жизни, веселье и ужас».Кто виноват, что жизнь героини очень личного, исповедального романа Попова «Плясать до смерти» так быстро оказывается у роковой черты? Наследственность? Дурное время? Или не виноват никто? Весельем преодолевается страх, юмор помогает держаться.
Валерий Попов, известный петербургский прозаик, представляет на суд читателей свою новую книгу в серии «ЖЗЛ», на этот раз рискнув взяться за такую сложную и по сей день остро дискуссионную тему, как судьба и творчество Михаила Зощенко (1894-1958). В отличие от прежних биографий знаменитого сатирика, сосредоточенных, как правило, на его драмах, В. Попов показывает нам человека смелого, успешного, светского, увлекавшегося многими радостями жизни и достойно переносившего свои драмы. «От хорошей жизни писателями не становятся», — утверждал Зощенко.
Издание осуществлено при финансовой поддержке Администрации Санкт-Петербурга Фото на суперобложке Павла Маркина Валерий Попов. Грибники ходят с ножами. — СПб.; Издательство «Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ», 1998. — 240 с. Основу книги “Грибники ходят с ножами” известного петербургского писателя составляет одноименная повесть, в которой в присущей Валерию Попову острой, гротескной манере рассказывается о жизни писателя в реформированной России, о контактах его с “хозяевами жизни” — от “комсомольской богини” до гангстера, диктующего законы рынка из-за решетки. В книгу также вошли несколько рассказов Валерия Попова. ISBN 5-86789-078-3 © В.Г.
Р 2 П 58 Попов Валерий Георгиевич Жизнь удалась. Повесть и рассказы. Л. О. изд-ва «Советский писатель», 1981, 240 стр. Ленинградский прозаик Валерий Попов — автор нескольких книг («Южнее, чем прежде», «Нормальный ход», «Все мы не красавцы» и др.). Его повести и рассказы отличаются фантазией, юмором, острой наблюдательностью. Художник Лев Авидон © Издательство «Советский писатель», 1981 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В запутанный клубок сплетаются судьбы героев — братьев Саймона и Давида, родившихся в солнечном городке Испании. Жизнь приготовила им массу сюрпризов и неожиданных поворотов: переезд в СССР, первый заработок, убийство, бездомная жизнь во Франции, тернистый путь к успеху в Украине. О том, как люди бывают одиноки, счастливы и богаты; о цене дружбы, предательства и силе Любви; о том, как заработать миллион и стать знаменитым; о сексе, мечтах и незабываемых приключениях — «Sex. Убийство. Миллион» никого не оставит равнодушным.
Али Смит (р. 1962) — одна из самых модных английских писательниц — известна у себя на родине не только как романистка, но и как талантливый фотограф и журналистка. Уже первый ее сборник рассказов «Свободная любовь» (Free Love, 1995) удостоился премии за лучшую книгу года и премии Шотландского художественного совета. Затем последовали роман «Как» (Like, 1997) и сборник «Другие рассказы и другие рассказы» (Other Stories and Other Stories, 1999). Роман «Отель — мир» (Hotel World, 2001) номинировался на «Букер» 2001 года, а последний роман «Случайно» («Accidental», 2005), получивший одну из наиболее престижных английских литературных премий «Whitbread prize», — на «Букер» 2005 года.Как разобраться в уникально изобретательном лабиринте совпадений, удач, упущенных и приобретенных связей? Что случается, когда ты наталкиваешься на Смерть в оживленной толпе вокзала? (Ты знаешь, кто это, потому что твой мобильный телефон смолкает, когда Смерть улыбается.) А если твоя возлюбленная влюбилась в дерево? Надо ли ее ревновать? Начиная с той женщины, которую преследует оркестр трубачей при всех регалиях, и вплоть до художницы, построившей семифутовую лодку из букинистических экземпляров романа «Великий Гэтсби», герои новелл Смит поразительны, обаятельны, сексуальны и необычайно сложны, как сама жизнь.
Спасаясь от гнева хозяйки пуделиного ранчо, чей массажный стол он метнул в венецианское окно, ковбой из Вайоминга Талли Марс и его верный конь Мистер Твен оказываются на Карибах. Но по его следам идут охотники за головами, нанятые кандидатом в Конгресс, чьи садомазохистские забавы с литовским кинорежиссером едва не попали на страницы газет.Начинается новая жизнь на соленых клочках суши. Талли Марс успевает подружиться с майянским шаманом, помешанным на цифровой технике, великим кантри-певцом и посланцем бога, совершающим кругосветный вояж на розовом гидроплане, звездой кубинского бейсбола и ветераном Второй мировой войны, который ненавидит Диснейленд.
Давид Фонкинос — восходящая звезда французской литературы, автор шести романов и двух книг комиксов. Он изучал литературу в Сорбонне, занимался джазом, преподавал игру на гитаре, вычислял — и успешно! — эротический потенциал жены своего персонажа. Это единственный в мире писатель, по страницам романов которого загадочным образом разгуливают два поляка.После тепло принятого русской критикой романа Фонкиноса «Эротический потенциал моей жены» издательство «Азбука» предлагает вашему вниманию «Идиотизм наизнанку»: сентиментальный авантюрный роман.
Игорь Куберский - потрясающий мастер психологии. Рассказ «Сокурсница», как и все егопроизведения, посвящен вечной теме любви и страсти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.