Записки следователя из Будапешта - [38]

— И никто не слышал выстрела? — Вопрос адресовался Бордашу, который беседовал в это время с вдовой Ласлоне Каллош, теткой покойного, у которой он снимал комнату.

— Нет, никто. Слышали только, что громко играло радио.

— Как вы обнаружили все это? — обратился я к убитой горем старой женщине.

— Не знаю, который был час. Помню только, я проснулась и вышла в туалет, через коридор. Прикрыв свою дверь, я услышала, что в комнате у Гезы громко звучит радио. Такого с ним не случалось, тем более ночью. Я постучала. Никто не ответил. Я подумала, что Геза уснул и забыл выключить приемник. Постучав еще раз и не получив ответа, я отворила дверь и вошла. Над столом горела лампа. Геза стоял на коленях, упав грудью на постель, в какой-то странной позе. Испугавшись, я все же подошла ближе, тряхнула его за плечо. Он отвалился в сторону, и я увидела на белом покрывале, около его рта, темное пятно крови. От ужаса я вскрикнула и бросилась к соседям, потом спустилась к привратнику, он тут же позвонил в милицию. Бедный Геза, когда его мать узнает, она не переживет! — Вдова разрыдалась.

— Вы видели здесь кого-нибудь вечером? Кто-нибудь приходил к Гезе или уходил?

— Никого я не видела. Обычно я нахожусь в своей комнате, выхожу редко, разве что на кухню.

Бордаш шепнул мне на ухо, что перед нами тот самый Геза Кюрти, который в свое время остался в Вене вместе с Мольнаром.

— Знаю, — негромко ответил я. Следов, разумеется, не удалось обнаружить никаких. Спустя два часа это подтвердили и эксперты-криминалисты.

Из квартиры привратника я соединился с приемным покоем при анатомическом театре и попросил, чтобы пулю, извлеченную из тела Гезы Кюрти, немедленно прислали к нам в лабораторию.

Оставив Бордаша продолжать расследование, я вернулся в управление. Здесь меня ждала новая неожиданность. Мистер Вильям Бенкс в половине седьмого утра покинул отель и укатил на своем быстроходном «альфа-ромео» в сторону Буды.

— Дальше? — нетерпеливо перебил я доклад Козмы.

— Меры приняты. Я немедленно оповестил все пограничные КПП, лично переговорил с их начальниками. Объяснил, почему нужно задержать Бенкса при любых условиях.

— Что они ответили?

— Обещали сделать все возможное, но он англичанин, и если виза в порядке… Для убедительности я пояснил, что, по всей вероятности, он такой же англичанин, как племянники моей тетки из деревни Алмапатак.

— Ну, а если это не так?

— Пока выяснится, многое может произойти.

— Да, да, все это верно… Кажется, ты сказал вчера, что успел поинтересоваться стаканом в ванной? И хорошенько его протереть?

— Так точно.

— Тогда прыгай в машину и включай сирену. Надеюсь, остальное ты понял.

Вскоре позвонили с КПП. Начальник заставы сообщил, что никаких мер по отношению двух немецких супружеских пар принимать не понадобилось: они прибыли на границу, но выезжать не собирались. Просто встретили еще одну знакомую чету из Кельна, тоже на автомобиле, и с полчаса назад всей компанией двинулись обратно в Будапешт, намереваясь успеть к обеду.

Я поблагодарил за информацию и попросил проявить максимум осторожности, если появится мистер Бенкс.

— Естественно, речь идет об иностранце. Англичане часто бывают обидчивы, это мы знаем, — успокоил меня коллега.

— Не в этом дело. Тут случай несколько необычный.

— Чем же?

— Он может иметь при себе оружие.

Примчался Козма и побежал в лабораторию, бросив на бегу, что все в порядке. Теглаш сел к микроскопу, Козма буквально стоял у него над душой.

Вскоре явился Бордаш.

— В одной из книг, принадлежавших Кюрти, я нашел вот это письмецо.

Письмо гласило:

«Если в течение десяти дней вы не передадите известному вам лицу необходимый материал, считайте, что вы уже в тюрьме».

По штампу на конверте можно было заключить, что письмо опущено в Будапеште за четыре дня до смерти Гезы Кюрти.

Что и кому должен был передать Кюрти? И почему его убили раньше назначенного срока? Или письмо и выстрел не связаны между собой?

Раздумывать над этими вопросами не было времени. Вновь позвонили с КПП.

— Прибыл ваш англичанин. — В голосе начальника заставы чувствовалось некоторое волнение. — Он требует пропустить его в Вену, утверждает, будто к вечеру должен вернуться в Будапешт. Нервничает и ведет себя крайне вызывающе.

— Если вы его выпустите, ищи ветра в поле, — сказал я. — Скажите, что его подруга Мэгг Браун уже выехала вслед за ним на машине посольства и просит подождать ее на границе. Считайте, что мы уже в пути. Задержите Бенкса во что бы то ни стало!

Узнав, что мы отправляемся за Бенксом на границу, Чепаи выразил желание поехать с нами.

— У нас появился новенький «оппель-капитан», с его помощью мы доберемся быстрее, — предложил подполковник.

Предложение было принято. Мы выехали на автостраду Будапешт — Вена.

— Дюри, — сказал Чепаи водителю, — гони вовсю, но так, чтобы доставить нас живыми.

— Значит, не больше ста сорока, — усмехнулся шофер, глянув в зеркальце на лобовом стекле. — Будет исполнено, товарищ начальник.

Наконец-то появилось немного времени, когда можно было не спеша взвесить и оценить создавшееся положение. Я протянул подполковнику письмо, найденное Бордашем на квартире Кюрти.