Записки рядового радиста. Фронт. Плен. Возвращение, 1941-1946 - [51]

Итак, старший сержант, приступайте.

Обратившись ко мне и ожидавшему еще одному новичку, направленному в телефонный взвод, сказав: «Следуйте за мной», помкомвзвода направился к конюшне эскадрона. Пройдя несколько шагов, обернулся и строго сказал:

— Запомните. Если вы идете по территории полка в количестве более одного, обязаны идти в ногу. Итак, шагом марш за мной!

В конюшне он показал нам коней, которых мы будем обязаны ежедневно чистить и на которых нам придется приобретать умение верховой езды. Гнедой, показавшийся мне смирным, конек с гривой и хвостом более темными, именовался Авертин.

— Для начала и знакомства выведите коней и поводите их немного.

Войдя в стойло, я отвязал чумбур и повел за собой коня. Он послушно следовал за мной, нисколько не сопротивляясь. Сделав несколько кругов около конюшни, мы привязали коней к коновязи.

— Здесь каждое утро будете их чистить. А теперь идите и принесите седла. Расскажу об устройстве седла, покажу, как седлать и расседлывать, покажу, как садиться в седло и как спешиваться.

Устройство седла: основа — ленчик с передней и задней луками, потники и подушки, сиденье с крыльями, подпруга, путлища со стременами. Чтобы седло не сползало вперед или назад, оно крепится ремнями — подперсье (впереди) и подхвостье (сзади).

На голову коня надевают оголовник с уздечкой и удилом, могут быть еще и трензеля, чтобы лошадь не закусывала удила. Теперь смотрите внимательно, показываю, как седлать. — Он сноровисто уложил седло на спину коня, закрепил ремни и затянул подпругу за два приема: один раз до отказа и через минуту-другую вторично, на одну дырку туже. — Конь инстинктивно надувает брюхо, поэтому нужно второй раз подтянуть, понятно?

Сержант достаточно доходчиво все показывал и пояснял, сопровождая это нравоучительными сентенциями типа:

— Здесь вам не ниверситет, не страницы в книгах листать! Здесь нужно думать мозгами и работать руками!

По его требованию я самостоятельно оседлал Авертина, а он внимательно следил за моими действиями, сопровождая их комментариями. Добиваясь автоматизма действий, он заставил нас несколько раз повторить седловку по командам «Седлать!», «Расседлать!». Теперь команда «По коням!».

Следуя его указаниям, я вставил левую ногу в стремя и, ухватившись за переднюю и заднюю луки, довольно легко поднялся в седло. Долго не мог попасть правой ногой в стремя, наконец-то это удалось.

Помкомвзвода обошел вокруг меня с конем, недовольно морщась:

— Да, всадник что надо! А ну, привстань в стременах!

Я вытянул ноги, привстав над седлом.

— У тебя коротковаты путлища. Удлинить так, чтобы, когда приподнимешься в стременах, под задницу можно было бы легко просунуть ладонь. Затем запомнить длину путлища по длине руки. Спешиться!

Не сразу выпростав ступни из стремян, перебросил правую ногу через круп коня и соскочил на землю, как при упражнении на брусьях.

Помковзвода сказал:

— Нормально. Научишься. Только запомни: нельзя засовывать ступни в стремена до отказа, упирайся только носками. А то как бы чего…

Я это принял к сведению, подумав: что значит «как бы чего». Чего именно? Вскоре я получил на практике ответ на этот вопрос.

— Теперь покажу вам, как управлять конем.

Сержант подошел к коню, взяв у меня уздечку, ухватился левой рукой за переднюю луку, отвел правую ногу назад и вдруг одним движением взвился над конем, оказавшись в седле. Впоследствии я тоже научился вскакивать на коня, не касаясь стремян, но так артистично, как он, я этого делать не мог.

Сидя в седле, сержант показал, как держать уздечку, как с ее помощью давать коню команды, как эти команды дублировать шенкелями.

До конца дня мы осваивали полученные рекомендации под надзором помковзвода, сопровождавшихся ехидными замечаниями в адрес незадачливых всадников.

Наконец он сказал:

— Теперь все! Дальнейшее освоение верховой езды будет на практике. Завтра примете участие в Конной подготовке.

Вернулись к казарме к построению на ужин.

После ужина — беседа с лейтенантом Проусом, о которой расскажу позднее, закончив с темой обучения конному делу.

Затем чистка оружия, свободное время и отбой.

Вповалку улеглись на нары, где сержант Утенков, командир моего отделения, показал мне свободное место, и я сразу же заснул.

И только лишь, казалось, смежил веки, как раздалась команда:

— Подъем!

Едва успел намотать портянки и натянуть сапоги, как раздалась команда:

— Выходи строиться!

Не успев не только умыться, но и справить утреннюю нужду, выскочил наружу.

— В шеренгу становись! По три рассчитайсь! Звеньями налево марш!

Командовал кто-то из сержантов.

Еще не придя в себя от недосыпу, взвод направился, как я понял, по направлению к конюшне эскадрона. По дороге, войдя в небольшую березовую рощицу, островком встроившуюся в сосновый бор, взвод остановили командой:

— Стой, можно оправиться.

Это место традиционно утром использовалось в качестве уборной.

Двинулись дальше, подошли к уже знакомой мне конюшне.

— Взвод, стой! Разойдись! Разобрать лошадей!

Вслед за остальными я вывел наружу своего Авертина и привязал его к коновязи.

Увидев, что все начали чистить щетками своих коней, я оказался в недоумении… Выяснилось, нужно было взять на полке, расположенной над кормушкой, щетку и скребницу. По подсказке сержанта сбегал за ними.