Записки рядового радиста. Фронт. Плен. Возвращение, 1941-1946 - [10]
Ведь нас только трое таких старых товарищей. Разве теперь таких друзей наживешь?.. (неразборчиво) и так как я получила твое письмо от 26.12 (еще!!), теперь я жду снова письма с описанием встречи твоей с Калерией и что узнала о Л.? (Леониде, муже Марии Викторовны, арестованном в 1937 году и осужденном «без права переписки», надеюсь, читатели знают, что это значит? Теперь уже доподлинно известно, что он был расстрелян и зарыт в общей могиле в Бутове. — Авт.).
Хочу надеяться, что так долго в неизвестности о всех вас не будешь меня больше держать, так как новый быт меня пока ни одним боком не затрагивает… (неразборчиво) У нас начали давать хлеб в одни руки по 2 килограмма, дают и сахар (только пайщикам) по полкилограмма. Молоко стало из 8 рублей литр — 3 рубля, яйцо 3 рубля штука было раньше, теперь — 1 рубль, хорошее мясо 15 рублей килограмм, масло было 120, стало — 60 рублей. Мануфактура тоже появилась, говорят, дешевая, но… мимо меня. Понятно, нет денег. Незадолго до девальвации мне одна заказчица (две шторы, т. е. 6 штук на два окна) работы, которую я кончу не раньше двух месяцев, дала вперед за работу. Купила 8 кг муки, вот и живу.
Пропали ли деньги? Наивная, ты, должно быть, ни-ни себе не представляешь, как можно жить, не имея обеспеченного завтрашнего дня. Зарплаты нет, пенсии нет, есть иногда грошовая работа или случайная присылка денег (в 47 году за весь год от сына 200 рублей!), а угол съедает все! Только уплатила за месяц, уж седеешь о том, как и откуда набрать на следующий месяц. Знаешь ли, что значит жить без крыши? Нет, и не дай Бог этого не знать и тогда даже недругу — скверная вещь. Ты наивная, как ребенок. Здесь квартирантка рассматривается, как прислуга, как из милости, «не смей дыхать», как говорит моя хозяйка. Хозяин — барин, что хочет, то делает, так говорит она, и это — правда. Хочет она, встает в два часа ночи, вытопит печку, настряпает блинов, шаньги, похлебку и ляжет снова спать. В 7 часов встает, будит мужа и сына, наедятся и в школу, и на работу. И ты приноравливаешься, прислушиваешься чутко, чтобы сварить свою похлебку или состряпать лепешку. А похлебка состоит из пяти картошек (картошка стоит теперь 10 рублей ведро, а стоила 35–40 рублей) и пары костей (за кг костей я платила еще месяц тому назад 3 рубля 80 коп), а другой день затопит печку только в семь утра, и все считают, что ты пользуешься дровами…
А угол! Угол — это две голых доски — постель. И вся жизнь моя проходит на этих двух досках. Но считают услуги, будто бы без меня не топили бы, без меня пол не мыли бы и проч. Плачу 70 рублей, и то велели искать квартиру, и я ищу. Будто бы продают хату и уезжают. Ищу уже 10 дней и найти не могу. Если бы я где-нибудь служила! На вопрос: «Где работаете?» — «Нигде». — «Чем же живете?» — «Вышиваю, свои немножко помогают». — «Нет, не сдаем». А после тебя идет служащая аптеки или врач-инспектор — сдают за 100 руб. комнату с отоплением квартиранта…
Маленький возик дров стоит 40 рублей, керосина нет. Ну, в общем, я живу из милости, мне делают «бедной старухе одолжение». Вот и скажи, что ты будешь вместо 70 рублей платить 7 рублей! Они выгонят на мороз без пощады…
Нет, Маруся, — зарплата не уменьшена, и заикнуться о снижении нельзя.
Вот задача моя, найти угол, и уж до тепла как-то дотянуть. Это не жакт и не служебная квартира. Вот я хотела бы, чтобы сын мой обеспечил мне хоть угол. Уезжая, он просил меня ехать с ним. Это его последние слова здесь. Он разве ничего не рассказал вам? Но я так хотела что-нибудь веселое, радостное написать тебе и Калерии! Где это взять? Что ты узнала про Леонида? Как ты нашла Калерию? Работаешь ли ты сама? Пиши разборчиво. Кончаю. Пока хватит. Привет всем. Пиши до востребования.
Катя.
20/1-48 г.
С добрым утром! Который раз читаю твое письмо и все же до конца не разобрала его. Еще раз написала просьбу в Новосибирск. Так или этак, меня (дай Бог!) хватит до весны, сил не хватает ходить около жизни и не жить… Вот и тоскливо очень становится.
Куда поеду? (если будет на что) — не знаю, но! Отсюда надо домой. Таких ископаемых, как кыштовцы (это что-то особенное!), на всем свете не найти. И подумай только, Маруся, вот скоро два года и ни одного интеллигентного человека, культурного около меня, и как только я еще продолжаю говорить своим языком. М. б., даже кинусь в Канск. Как много было там пережито мною. Поэтому я сразу уехала куда глаза глядят, только не в Канск. А теперь там есть люди.
Целую, привет всем, Катя.
26/1-48 г.
Маруся, дорогая! Два дня тому назад получила от Кал(ерии) второе (на одной неделе) письмо, а вчера и от тебя (тоже второе после такого длинного перерыва). Да, хорошо то, что хорошо кончается; выкарабкались и Кал(ерия), и ты… Но ты мне не нравишься. Кал(ерия) говорит, что тебе нужен длительный отдых. Я тоже думаю. Но говорить и думать — это даже не сотая доля реальной помощи. Что ты поделаешь, когда вокруг тебя столько беспомощных (правда, желающих тебе добра) людей. Сколько я тебя помню — ты как белка в колесе вертишься, а отдых откладываешь «все на потом», а это «потом» не приходит.
От автора: Я — рекордсмен российского интернета по возрасту: мне 84 года. Если вас это не испугает, и если вы серьезно интересуетесь историей Отечественной войны, то приглашаю познакомиться с написанными мною воспоминаниями. В них говорится о неизвестных или мало известных страницах истории войны через призму личных переживаний. Нас, участников и свидетелей военного лихолетья, остается с каждым годом все меньше, то, что не написано и не рассказано, уйдет с нами в небытие. Надеюсь, что страницы, помещенные здесь, сохранят кусочек прошлого для сегодняшнего и будущего поколений.
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В ноябре 1917 года солдаты избрали Александра Тодорского командиром корпуса. Через год, находясь на партийной и советской работе в родном Весьегонске, он написал книгу «Год – с винтовкой и плугом», получившую высокую оценку В. И. Ленина. Яркой страницей в биографию Тодорского вошла гражданская война. Вступив в 1919 году добровольцем в Красную Армию, он участвует в разгроме деникинцев на Дону, командует бригадой, разбившей антисоветские банды в Азербайджане, помогает положить конец дашнакской авантюре в Армении и выступлениям басмачей в Фергане.
Новая книга историка и писателя С.Е. Михеенкова представляет собой уникальный сборник рассказов о войне тех представителей командного состава Красной армии, чья фронтовая судьба, пожалуй, была самой короткой — взводных командиров, лейтенантов. Их боевой путь часто заканчивался первой атакой, потому что они шли впереди своего взвода и первыми принимали вражеский свинец. Автор десятки лет собирал рассказы о войне уцелевших в сражениях Ванек-взводных. Получилась обширная рукопись, из которой автор выбрал наиболее яркие эпизоды и скомпоновал их тематически.
Мемуары Главного маршала авиации А. Е. Голованова (1904—1975) приходят к читателю последними из мемуаров полководцев Великой Отечественной войны. Лишь сейчас книга командующего Авиации дальнего действия издается в истинном виде и в полном объеме. Все авторские оценки и детали восстановлены по рукописи. Судьба автора исключительна: необычайно яркий взлет в годы войны и необычайно долгое и глухое замалчивание в последующие времена. Причина опалы заключалась прежде всего в том, что деятельность АДД была подчинена непосредственно И.
Воспоминания М. И. Сукнева, наверно, единственные в нашей военной литературе мемуары, написанные офицером, который командовал штрафбатом. Более трёх лет М. И. Сукнев воевал на передовой, несколько раз был ранен. Среди немногих дважды награждён орденом Александра Невского, а также рядом других боевых орденов и медалей.Автор писал книгу в 2000 году, на закате жизни, предельно откровенно. Поэтому его воспоминания являются исключительно ценным свидетельством о войне 1941–1945 гг.
О Великой Отечественной войне написано множество художественных произведений и мемуаров. Обычно они посвящены теме мужества и героизма советских воинов. Однако свидетельств об их повседневной жизни и быте опубликовано все еще недостаточно. Да и ветеранов, сохранивших в памяти события того времени, с каждым годом становится все меньше.В книге ветерана войны С. Г. Стопалова, принимавшего в ней участие с первых дней и до Победы, без политических прикрас и преувеличений показано, как жили и воевали на передовой простые пехотинцы и артиллеристы, рассказано о буднях фронтовиков, работе в тылу и о том, как преодолевали трудности и невзгоды солдаты и офицеры, независимо от их происхождения, национальности и воинского звания.