Записки путешествующего ветеринара: нескучные истории о диких пациентах - [10]
Два часа спустя подъехали к назначенному месту встречи, маленькой заправочной станции всего в нескольких милях от заказника, к которому мы направлялись. У нас еще было время попить кофе, пока ждали грузовик с фургоном. Именно в этот момент раздался звонок: пилот вертолета вынужден был отклониться от курса, чтобы оказать помощь белому носорогу. Это означало, что он задержится на несколько часов. В жестоком бездушном мире на носорогов, как на ценный ресурс, охотятся браконьеры вне зависимости от национальной принадлежности. Итак, в отсутствие вертолета все, что нам оставалось делать, это сидеть и ждать. «Поторапливайся и жди» – популярная мантра среди профессионалов дикой природы. И это был как раз тот самый случай.
Получив кофе и надежду на скорый завтрак, мы слегка приободрились и завели разговор. Каковы «за» и «против» легализации торговли рогами носорогов? Можно ли в качестве исключения отказаться от вегетарианства в день рождения или во время путешествия? Какие дикие африканские животные играли бы в регби и на каких позициях? Это всего лишь некоторые из тем, которые мы обсуждали, наблюдая за подъезжающими и отъезжающими машинами на заправочной площадке. В основном это были пикапы и фургоны с пожилыми немецкими туристами в обязательных шортах цвета хаки и с набитой поясной сумкой. Они приезжали на взятом в аренду фургоне для сафари, нагруженном таким количеством снаряжения, которого бы хватило для оснащения маленькой армии.
К 12.30 стол был завален остатками разнородной грубой еды, включая нарезанное узкими полосками вяленое мясо антилопы, орешки кешью, сдобренные острым соусом пери-пери, и картофельные чипсы со вкусом маринованных огурцов. Бьорн, специалист по ловле жирафов, и ветеринар Дерик докуривали двенадцатую сигарету, Бьорн допивал восьмую чашку кофе.
Посреди всего этого хаоса у Бьорна вдруг зазвонил телефон, и порядок был тотчас же восстановлен. Еще не закончив говорить, он направился к своему фургону, жестом показав нам следовать к микроавтобусу. Вертолет прибудет через десять минут – охота на жирафа началась!
Чтобы добраться до короткой, в три мили[8], подъездной дороги, мы съехали на пыльную и грязную проезжую полосу. Рядом с главной дорогой мы обнаружили ветхие ворота высотой в пять метров, опутанные проволокой. Их удерживали цепочка и висячий замок. Припаркованный рядом с ними пикап был единственным подтверждением того, что мы прибыли к месту назначения. Водитель пикапа – хозяин охотничьего заказника – выпрыгнул из машины, повернул замок и открыл нам ворота. Мы последовали за ним. Вдруг наших ушей достиг отдаленный рокот пропеллеров. Посмотрев в небо, увидели растущее желтое пятно вертолета, стремительно приближавшегося к нам. Он сделал один круг прямо над верхушками деревьев и затем приземлился, поднимая нисходящим потоком столб пыли.
Ферма представляла собой 8000 гектаров кустарниковых зарослей и каменистой гористой местности. Для человека этот засушливый пейзаж выглядел враждебно, не давая почти никакого убежища от палящего африканского солнца. Каждое растение здесь было вооружено, чтобы пронзить, растерзать или излить яд. И в то же время это был дом для большинства африканских животных.
Жирафы, как правило, живут в относительной гармонии. Иногда они произвольно собираются в стада, возглавляемые одним взрослым самцом. Бывает, что молодые самцы составляют небольшие группы, в то время как другие предпочитают жить поодиночке. Обычно драки между самцами вспыхивают исключительно из-за самки. В этом заказнике самцы по численности существенно превосходили самок, и драки в последнее время стали там частым явлением. Дошло до того, что несколькими неделями ранее старый самец был найден мертвым.
Да, конечно, прекрасная идея дать природе полную свободу. Но в реальности охрана природы заключается даже в строительстве забора, чтобы держать там животных. И не важно, каков размер участка, – этими животными необходимо управлять. Итак, часть молодых самцов следовало выпустить, и сегодня нам нужно было поймать трех таких самцов-одиночек.
Увидев размер территории, на которой нам предстояло работать, стала понятна необходимость наличия вертолета. Местный контингент, за исключением Дерика, быстро занялся разгрузкой пустых канистр из-под бензина и демонтажем дверей вертолета, прежде чем приступить к теперь уже всем хорошо знакомому ритуалу. Достать пачку сигарет из левого нагрудного кармана рубашки, выбить из нее сигарету, обхватить ее сжатыми губами, поджечь и, наконец, расслабиться, как будто они работали несколько часов подряд. Дерик не обращал на них никакого внимания, пока они сидели, прислонившись к вертолету, занятые беседой. Он был сосредоточен исключительно на одном предмете – большой игле для пункции, которую он держал в левой руке. Игла крепилась к 3-миллиметровому шприцу, в который была нацежена смесь тиофентанила, эторфина и гиалуронидазы: впереди ждала работа по усыплению жирафа, а этот шприц должен был выполнить функцию транквилизатора. Сильнодействующие опиоиды эторфин и тиофентанил – предпочтимые препараты для анестезии жирафов в полевых условиях, так как они действуют быстро, причем эффект усиливается за счет гиалуронидазы, ускоряющей процесс всасывания.
