Записки пинчраннера - [53]

В этой самой сауне и началась наша беседа, или, лучше сказать, допрос. Стоило открыть рот, как пахнущий гарью воздух, нагретый до восьмидесяти градусов по Цельсию, врывался через горло в легкие, и мы с Ооно, кашляя, выдыхали огненные струи. Нагретый до восьмидесяти градусов по Цельсию воздух не располагает к тому, чтобы выбирать выражения, и я продемонстрирую сейчас в самых общих чертах, что представляло собой устроенное мне личное дознание, сопровождавшееся поджариванием. Но, как станет ясно из дальнейшего, ни вопросы, ни ответы не были необдуманными.

В. По имеющимся сведениям, в течение нескольких лет вы передавали Могущественному господину А. информацию, связанную с ядерной ситуацией, и получали за это денежные вознаграждения, значительно превышающие пособие, выплачиваемое вам атомной электростанцией. Аноним, сообщивший нам об этом факте, предложил в случае необходимости ознакомить нас с деталями. Чтобы соблюсти беспристрастность, я спрашиваю: настаиваете ли вы на том, что человек, сообщивший нам об этом, питает к вам личную неприязнь?

О. Безусловно. Я уверен, что ваш осведомитель — брат жены, бывшей жены, которая позавчера вечером, поранив мне щеку (обнаружить сейчас рану на щеке невозможно в связи с происшедшим со мной превращением), покинула дом.

В. Я допускаю, что в сведениях, сообщенных осведомителем, могли содержаться злонамеренные искажения, но как обстоит дело с главным фактом? Верно ли, что вы передавали информацию о ядерной ситуации Могущественному господину А. и регулярно получали за это денежные вознаграждения?

О. Это нельзя даже назвать информацией — я делал сокращенные переводы статей, главным образом из периодических изданий, выходящих в Европе и Америке, касающихся ядерного оружия и ядерных исследований во всех странах мира, и в виде кратких резюме ежемесячно передавал их Могущественному господину А., только и всего.

В. Согласно сообщению осведомителя, каждая передача резюме сопровождалась часовой, а иногда и двухчасовой беседой с Могущественным господином А. В таком случае вы не можете отрицать возможность и вероятность того, что, вольно или невольно, кроме резюме, вы предоставляли информацию и иного характера также. Далее, согласно сообщению осведомителя, у вас вошло в привычку называть Могущественного господина А. Патроном. Так называют лишь человека, с которым находятся в деловых отношениях.

О. Патрон (по-японски — ояката) — глава, старший человек, заменяющий отца. Следовательно, это слово можно трактовать как «опекун», «дух-хранитель». Потому я и называл его Патроном, мысленно делая перевод с японского «ояката». Кроме того, это слово не мое изобретение. Я перенял его у покойного товарища. Мой университетский товарищ был молодым многообещающим международником, в течение длительного времени обучавшийся в Принстоне. Он полюбил француженку, приехавшую туда на стажировку. Они отправились в Париж и поженились. После этого он стал продолжать свои изыскания в Парижском университете, но средства к существованию мог добывать лишь случайными заработками в парижских отделениях наших газет или работал переводчиком с делегациями. Бросив на полпути свои исследования в Соединенных Штатах, он лишился возможности, приехав на родину, вернуться в свой университет. Тем более не мог рассчитывать на получение должности в Токио, которая приносила бы достаточно средств для семейной жизни с француженкой. Оказавшись в таком тяжелом положении и уже совсем отчаявшись, он, работая переводчиком, случайно познакомился с Патроном. И получил поручение поставлять информацию о Восточной Европе и Ближнем Востоке. Разумеется, и от него тоже потребовали отбирать политические и экономические статьи во французских газетах и журналах, делать их краткий перевод и передавать в виде резюме. Подготавливая резюме о ядерной ситуации на Ближнем Востоке, он иногда прибегал к моей помощи, поскольку я вел специальные исследования в Калифорнии. В дальнейшем Патрон предложил мне лично снабжать его резюме по вопросам, относящимся к той специальной области, в которой я работал. Вот и вышло так, что я стал называть его Патроном.

В. Осведомитель сообщил, что ваш товарищ, обвиненный в срыве передачи информации, был наказан людьми, подчиненными Могущественному господину А. Верно ли это?

О. Наказан — глупая выдумка. Когда начался кубинский кризис, в Париже, являющемся европейским информационным центром, пристально следили за ходом событий — не вспыхнет ли мировая ядерная война — и мой товарищ оказался в гуще событий, а через неделю после того, как кризис был ликвидирован, он повесился. Когда его жена, работавшая секретаршей на заводе Рено, пришла домой обедать, он висел на спинке кровати.

В. За день до смерти, встретившись с Могущественным господином А. в аэропорту Орли, он получил выговор за халатное отношение к сбору и передаче информации — известно ли вам это? А если известно, то почему скрываете? — уколола меня будущая киносценаристка и, будто неожиданно вспомнив, что ей нужно срочно позвонить, обливаясь потом, быстро спустилась с полка. Вид этой женщины, которая, согнувшись, шла между опаленными столбами из некрашеного дерева, зажав рукой концы тяжело свисавшего ниже пояса, пропитанного потом полотенца, олицетворял саму решительность. Дверь, плотно захлопнутую пружиной, нужно было открывать сильным толчком, из-за нестерпимого жара ей пришлось снять полотенце, обмотать им руку и, напрягшись, изо всех сил толкнуть ею дверь. Я подумал было, что она собирается пойти в номер, но будущая киносценаристка тут же вернулась с бадьей и черпаком. Я пил, точно глотал золотых рыбок, влившийся в открытую дверь свежий воздух, и вдруг почувствовал надвигающуюся опасность, но было уже поздно. Ооно вылила полный черпак на раскаленную печь! В мгновение вода превратилась в пар, и меня обдало раскаленной струей.