Записки пилота, Символ контакта – открытая Дверь - [16]

Штурман: А ты не догадываешься?

Пилот: Нет.

Штурман: Это была ты.

Пилот: Я?!!

Штурман: Да. Просто ты увидела саму себя со стороны, заглянула, так сказать, в лицо своей алчности и увидела собственное отражение в её кривом зеркале.

Глава 16. Свобода, такая свобода

Пилот намывает полы, энергично работая шваброй и мысленно напевает: «Потому, потому что мы – пилоты, небо наш, небо наш родимый доооммм. Первым делом, первым делом самолёты…»

Штурман игриво подпевает: Ну, а мальчики?

Пилот также игриво «подмигивает»: А мальчики – потом!

Так мысленно напевая, пилот продолжает уборку.

Проходит некоторое время. Пилот устала, «язык», как говорится, «на плече».

Штурман бодро: Работай, работай пилот, солнце ещё высоко!

Пилот устало: Да иди ты!

Штурман ещё бодрее: Ничего, ничего. Человека создал труд!

Пилот прерывает уборку и в изнеможении заваливается на диван лицом вверх. Некоторое время мечтательно смотрит на потолок.

Пилот: Знаешь, штурман, скоро люди насоздают всяких там персональных роботов, которые и будут делать за них всю домашнюю работу и многое другое.

Штурман: А что тогда будут делать люди?

Пилот: Заниматься тем, что им действительно нравится.

Штурман иронично: Ты имеешь в виду: «Пить, жрать, ржать над плоскими шутками и сношаться аки кролики со всем что движется и даже не движется?»

Пилот: Зачем ты так. Есть же и другие дела.

Штурман: Понял, не дурак. Значит, они будут пялиться в телик или в комп, в надежде разыскать там последние известия о том, как кто-нибудь пьёт, жрёт, ржёт над плоскими шутками и сношается аки кролик со всем что движется или не движется?

Пилот молча «смотрит» на штурмана с укоризной.

Штурман смешливо и иронично: А что? Я ничего. Я ж рассуждаю чисто статистически. То бишь о любимом времяпрепровождении большой части человекоподобных. Нда, а ещё часть из них только и думает о том, как бы им «убить время»! Живодёры!

«Убить время», – чувствуешь смысл этой фразы? Они же даже не знают, что делать с ентим самым свободным временем. А ты говоришь: «Машины, заниматься любимым делом».

Пилот снова смотрит в потолок и взгляд её теряет свою мечтательность. Задумывается. На память приходит недавно услышанный ею в автобусе разговор мужчины и женщины, где они обсуждали какой породы собаку лучше завести. А закончилось всё тем, что женщина бросила фразу: «Придёшь с работы домой и не знаешь куда себя девать, а так – собака. Взял, хоть пошёл с ней погулять»

Пилот ещё раз прокручивает в голове эту фразу, на самом деле уже слышанную ею не однажды от разных людей: «Придёшь и не знаешь куда себя деть».

Мысли пилота: Они не знают куда себя деть, не знают чем заняться, им скучно.

Через некоторое время пилот нарушает молчание: Хреново чего-то, штурман. Не нужны, значится, роботы, и вообще весь этот долбаный прогресс! Берём палку-копалку и, айда, коренья выкапывать! И вкусно, и полезно, а главное, всегда есть чем себя занять! К природе, опять же, ближе. Экология там, все дела.

Штурман (улыбаясь): Зачем же так кардинально и мрачно. Я просто хотел намекнуть, что люди создают массу машин, чтобы облегчить себе жизнь и получить больше свободного времени, а чем таким дельным занять это свободное время так и не знают. Большинство ведь кроме убогих развлечений и откровенного тупого прожигания жизни так ни до чего хорошего и не додумались.

Пилот: Дааа. Дай людям всё, что они хотят: еду, одежду, дома. В общем, всё, что им нужно, чтобы не задумываться, как выжить, что поесть, что попить и большинство из них абсолютно сойдёт с ума потому, что они не будут знать, что делать со свалившейся на них свободой.

Штурман спокойно: Так всегда бывает, когда идёт нарушение баланса. В данном случае баланса между техническим прогрессом и уровнем осознания и развития собственно самих людей. Они совершенно не готовы к тому, что им могут дать хлынувшие на них буквально лавиной новые технические достижения. В этом случае то, что должно было быть благом – становится злом. Вот смотри, у них появилось множество машин, которые делают за них физическую работу, в результате они мало двигаются, они слабы, их тела настолько хилы и уродливы, что ей богу, смотреть без слёз на них просто невозможно.

Тут пилот нервно дёрнулась и рванула к зеркалу, дабы при ближайшем рассмотрении внимательно разглядеть все признаки деградации и упадка человеческой расы.

Штурман, сдерживая смех, как бы пытается выдавить из себя слезу: Не смотри на это, не надо, у меня слабое сердце, я не переживу этого ужасного зрелища.

Пилот: Дурак ты, штурман!

Штурман (примирительно): Да ладно, не сердись, чего рванула то так? Пожалуй, надо быть с тобой поосторожней, а то впечатлительная такая, просто страсть! Да отойди ж ты от зеркала то уже, вот прилипла!

Пилот вернулась на диван, явно недовольная собой, снова смотрит в потолок. Лицо приняло сосредоточенное выражение.

Штурман продолжает (насмешливо): Я, конечно, понимаю, что тебе надо прийти в себя после увиденного, но я, я могу продолжить?

Пилоту тоже становится смешно. Лицо теряет выражение крайнего сосредоточения.

Пилот: Давай, продолжай.

Штурман: Я что сказать-то хотел: Они, люди, придумали машины, которые почти лишили их физического труда. Они придумали компьютеры, которые упрощают им мыслительную работу. Далее ж всё будет идти по нарастающей, как ты, наверное, и сама догадалась. Они всё меньше и меньше будут работать, и думать сами. Многие уже и сейчас ни работают и не думают. И что дальше?