Записки палача, или Политические и исторические тайны Франции, книга 1 - [17]

Прежде чем перейти к описанию гильотины, единственного смертного орудия нашей эпохи, я должен несколько строк посвятить казни, называвшейся калью, специально предназначенной для моряков и матросов. До революции присуждали к сухой кали тех из экипажа, которые были уличены в воровстве, самоуправстве, в выступлении против своих офицеров или в совершении убийства. Преступника привязывали веревками над палубой, трое или четверо матросов поднимали виновного, а затем опускали конец веревки, давали ему упасть на палубу всей тяжестью своего тела, вследствие чего он разбивался. Существовала обыкновенная и так называемая мокрая каль: осужденного поднимали до высоты мачты, а затем бросали один или несколько раз в море, смотря по совершенному им преступлению. Иногда к его ногам привязывали пушечное ядро, чтобы падение было быстрее, и казнь казалась более жестокой. В Марселе и Бордо этому наказанию подвергались девушки, ведущие развратную жизнь, и богохульники. Их заключали в железную клеть и несколько раз окунали в воду. Устав от 21 августа 1790 года, изменяя положения 1681 года, огласил, что приговор может быть произнесен судебным советом; постановление от 22 июля 1806 года, подтверждая предыдущий закон, говорит, что человек, приговоренный к этому наказанию, может быть погружен в воду не более трех раз.

Итак, я закончил ужасающую историю различных родов казней, столь жестоко употреблявшихся в древние времена и до французской революции. Прежде чем я начну описание единственного рода казни, признанного в настоящее время французскими законами и правительством, и прежде чем я оставлю в стороне это древнее феодальное общество, защитники и блюстители блага которого, казалось, сделали этот ужасный вызов преступникам: «Совершайте самые преступные и неслыханные злодеяния — мы сумеем в нашем мщении сделаться преступнее и ненавистнее вас». Прежде чем приступить к описанию казни на гильотине, оглянемся назад и рассмотрим, какие утешения доставляло то же самое общество виновным.

В средние века приговоренный к смерти мог быть спасен женщиной, если она согласится выйти за него замуж. Историки приводят множество примеров, а многочисленные народные сказания увековечили память об этом, Кто не знает истории Пикара, «к которому, когда он стоял на лестнице, привели бедную девушку дурного поведения, обещая, что ему спасут жизнь, если он согласится, клянясь своей честью и спасением души жениться на ней. Но когда он, захотев ее увидеть, заметил, что она хромает, то обернулся к палачу и воскликнул: „Вскидывай, вскидывай, она хромая“». Карл VI, по просьбе Пьера де Краона, ликвидировал 12 февраля 1396 года обыкновение отказывать в просьбе дать исповедников приговоренным к смерти. Тот же Пьер де Краон приказал воздвигнуть каменный крест с изображением Господа Иисуса Христа подле виселицы, у которого преступники останавливались, чтобы исповедаться в своих прегрешениях, преподнести подаяние парижским и францисканским монахам, чтобы обязать их в принятии на себя на веки вечные этот долг милосердия. Сначала францисканцы напутствовали приговоренных, а впоследствии эту печальную обязанность приняли на себя доктора теологии монастыря Сарбонского. В настоящее время преступников сопровождают до места казни пешком или на тележке священнослужители различных вероисповеданий. В средние века казнь преступников была зрелищем, которое откладывали до праздничных дней; отвозя их на место казни, делали много остановок. Останавливались на дворе Девственниц Бога, где им давали стакан вина и три куска хлеба. Этот полдник называли последним куском осужденного. Если он ел с аппетитом, то это считали хорошим предзнаменованием для его души.

Французская революция, уравнявшая всех граждан перед лицом закона, должна была почти в то же время, в случае преступления, сделать их всех равными перед лицом смерти. 21 января 1790 года появился следующий указ: «Во всех случаях, когда правосудие произнесет смертный приговор обвиненному, то казнь будет одинакова для всех. Какого рода преступление бы ни было, преступник будет обезглавлен при помощи простой машины». Эта машина, которая должна была носить имя не своего изобретателя, а доктора Ж. Гийотена, ее усовершенствовавшего, была гильотина. Этот добрый гражданин, движимый чувством человеколюбия, целью которого было сократить и сделать менее мучительной казнь осужденных, только усовершенствовал орудие, уже известное в Италии с 1507 года, которое называлось манайя.

Это была, писал в XVIII веке один человек, посетивший Италию, рама от четырех до пяти футов высотой и около пятнадцати дюймов шириной; она состояла из двух брусьев и двух косяков около трех дюймов в квадрате, с выемками внутри, чтобы пропускать подъемную раму, назначение которой мы опишем ниже. Два бруса соединяются тремя поперечниками, снабженными шипами и гнездами для них; на одну-то из этих перекладин осужденный, встав на колени, кладет свою шею. Над шеей последнего находится другая подвижная перекладина в рамке, которая входит в выемки брусьев. Ее нижняя часть снабжена широким острым и наточенным ножом от 9 до 10 дюймов длиной и 6 — шириной. К верхней части перекладины крепко прикреплен кусок свинца от 60 до 80-ти ливров весом; этот поперечник поднимают на один или два дюйма к верхней перекладине и прикрепляют к ней при помощи небольшой веревки; палачу стоит только перерезать ее, и рамка, падая всей своей тяжестью вниз, пересекает шею осужденного. Когда доктор Гийотен предложил этот род казни собранию уполномоченных, членом которого он был, то на его счет много шутили: доктор, предлагающий машину, лишающую человека жизни! Однако они должны были принять ее. Знаменитый анатом, был снабжен рапортом, из которого, как нам кажется, мы должны сделать некоторые выводы: опыт и рассудок доказывают, что способ, употреблявшийся прежде для отсечения головы преступника, подвергал его гораздо мучительнейшей и ужаснейшей пытке, чем простое лишение жизни, в чем состоит формальное желание закона. Чтобы совершить его, необходимо, чтобы казнь была делом одного мгновения. Примеры доказывают, как трудно достичь этого.