Записки офицера… или Семнадцать мгновений жизни - [13]

Видимо понимая, что он потерял мое доверие, Стас шел первым, сам занял позицию «отмычки», как говорили в кругах вольных бродяг. Первые четыре часа прошли спокойно. Припять на окраине была пустынна. Ни зверья, не ходячих мертвецов, ни сторонников небесного камня на глаза не попадалось.

— Предлагаю сделать привал, — голосом Стаса заговорила гарнитура.

— Можно, — поддержал идею я.

Мы направились к пятиэтажному дому. Обычная стандартная пятиэтажка, обшарпанные стены подъезда, выбитые двери квартир, хлам и мусор всюду, куда падал взгляд. ПНВ позволяли легко ориентироваться в темных как склепы квартирах. Для отдыха Стас выбрал однокомнатную квартиру на четвертом этаже.

— Проверь верх, а я посмотрю соседние помещения, — Стас направился на осмотр соседствующих квартир на лестничной клетке.

Осмотрев квартиры пятого этажа, установив растяжку на люке чердака, я спустился.

— Чисто. Люк на растяжке.

— Добро, я проверил обе хатки, пусто, — Стас прикрыл, на удивление державшуюся на обеих петлях, дверь в квартиру. Подпер ее ножкой от обеденного стола, найденной на полу.

Часы на КПК показывали двадцать два семнадцать. Я проверил оружие, достал армейский комплект питания и принялся готовиться к позднему ужину. Стас пару минут наблюдал за мной, потом тоже полез в ранец. Полчаса прошли в тишине. Уметелив пайки и выпив тоника, мы молча сидели у стены комнаты, прислушиваясь к ночным звукам Припяти.

— Да не молчи ты, — нарушил тишину Стас. — Мне и так тошно, а тут еще ты, бойкот объявил. Ты думаешь, мне было приятно…

— Не надо, Стас, — оборвал я его тираду. — Ты прекрасно понимаешь, что мое молчание имеет причину. Я бы очень не хотел, чтобы оно имело и следствие.

Я повернул голову к напарнику. Увидеть лицо в такой темноте невозможно. Определить эмоции — тем более.

— Даже так, — спокойно произнес он. — Следствие? О каком следствии ты говоришь? Сэм, пойми, я всего лишь…

— Ты всего лишь выполнил работу чужими руками. Моими руками.

Наступила тишина. Прошла минута. Другая. Я поднялся. Осторожно подошел к окну, выходившему на проспект. Активировал ПНВ, никаких подозрительных движений рядом со зданием не наблюдалось. Правда, ближе к стоящим в отдалении девятиэтажкам, наблюдалось движение. Скорее всего — зомби, а может и люди. Могли выйти фанатики «Монолита», а могли обычные бродяги забрести.

— Пора выходить, если хотим до рассвета обойти участок, — произнес я.

— Пора, — ответил Стас, поднимаясь.

В эту ночь мы столкнулись с группой зомби, шатавшихся у развалин киоска. Тратить боезапас на них было глупо. Я заметил движение на фоне ночного неба. Указав пальцем на крышу ближайшей пятиэтажки, я переместился в тень ржавеющего грузовика, стоявшего у тротуара. Стас присел. Напряженно всматриваясь в чердачные слуховые окна, мы застыли. Где-то далеко, завыла собака, тоскливо завыла. Ей начали вторить сородичи, стая слепцов вышла на ночную охоту. Стас поднял руку, выставив указательный палец.

— Вижу, — шепотом произнес я. ВСК была снабжена ночным прицелом. Отключив прибор ночного видения, я поднес оптику к глазу. Вот он. Снайпер «Монолита» сидел правее вентиляционной колоны. Из-за кирпичной кладки выглядывал лишь край шлема, стрелять из такой позиции было бессмысленно.

— Нет, в мертвой зоне. Вероятность точного выстрела мало, — отрапортовал я.

— Тогда отвлеки его, — прилетел шепот Стаса.

Включив ПНВ, я осмотрелся. Поднял кусок битого кирпича и швырнул его в кусты, правее дороги. Снайпер привстал, уверенно определил направление шума и шмальнул в кусты из…винтовки Гаусса. Этот выстрел был последним в его жизни. Пуля из «Винтореза» вошла точно в висок, превратив содержимое черепа в кашу.

— Готов, — прилетел голос Стаса. — Идем дальше.

Больше встреч не происходило. Утро застало нас в районе детского сада, там мы и решили скрыться. Место не особо удачное, но двигаться по открытой местности днем — убийственная беспечность. Первым дежурил я. Стас устроился в углу комнаты и тихо посапывал. Мне оставалось погладывать на улицу, прислушиваться к звукам и ждать. Ждать когда пройдет два часа моего стояния на часах.

Мысли вяло и неспешно перекатывались в голове. В последнее время я стал задумываться о том, что я тут делаю? Зачем мне все это? Что я ищу? Деньги? Может быть… материальная составляющая дела была важна. Жизнь дорожала, а хотелось жить, именно жить, а не прозябать. Но только ли это? Может, адреналин? Приключения? В гробу я видал такие развлечения. Только идиоты думают, что тут романтика и сплошной героизм. Какая романтика? Быть разорванным аномалией? Загнуться от лучевой болезни? Выхватить свинца в свою тупую башку, которая привела сюда? Хм, причем получить «желудь» можно и от недруга, но и от собрата, приятеля, напарника… даже друга. Здесь каждый сам за себя, у каждого свои цели и методы их достижения. Нет! Я не хочу чернить тех, кто до сих пор ценить дружбу, кто ставить свои амбиции в очередь, открывая дорогу таким понятиям, как помощь, товарищество. Есть и такие. Их не мало. Но других, других в несколько раз больше.

Я еще раз выглянул на улицу. Зомби устроили спарринг с кучкой слепцов. Рычание, утробные звуки и визг метались между пустыми домами. Вернувшись вглубь комнаты, я уселся у стены и посмотрел на спящего Стаса. Мысли свернули в русло самокопания…