Записки о французской революции 1848 года - [80]
Состоит план из трех частей, название которых идентично названиям глав, для которых писался план и которые составляют вторую часть рукописи, главы «Апрель месяц», «Май месяц», «Июнь».
Апрель месяц
Первая часть плана V главы – самая развернутая, она содержит 37 пунктов; нумерация пунктов в апрельском плане спутана: точно пронумеровано 27 пунктов, затем, после цифры «27» идет цифра «18», начинающая собой новую нумерацию. Четыре последних пункта апрельского плана написаны, видимо, позже: они даны в манере майского плана.
Формулировки апрельского плана – четырех видов: краткая формулировка, называющая событие; развернутая формулировка, кратко излагающая событие; пересказ события; оценка события.
Апрельский план, видимо, писался в конце апреля или начале мая, когда замысел главы еще не созрел полностью, отсюда неупорядоченность изложения, широта охвата событий, различный характер формулировок.
В главе «Апрель месяц» получила раскрытие лишь часть пунктов плана, многие пункты раскрыты в четвертой главе.
Май месяц
Майский план значительно менее подробный, чем апрельский: в нем всего девять пунктов. Писался майский план, видимо, в июне, после создания пятой главы, когда стиль второй части рукописи уже сложился. В апрельском плане многие пункты указывают на события и явления, относящиеся к культурной и социально-бытовой стороне жизни Парижа, в майском обозначены лишь события общественно-политической жизни. Формулировки майского плана также отличны от апрельского – это в основном название событий и указание источника (номера газет), освещающего это событие. Личные впечатления автора почти не нашли отражения в плане.
Июнь
План июня, VII главы «Записок», – самый неупорядоченный и эмоциональный. Написав восемь пунктов и доведя изложение событий до 20 июня, автор со словами: «По порядку» возвращается к началу месяца и записывает еще ряд пунктов, но без нумерации, а с обозначением лишь даты события, при этом иногда дважды возвращаясь к одному и тому же числу. Многие пункты июньского плана написаны карандашом. В конце плана сделана приписка: программа банкета, написанная частью по-русски, частью по-французски. Июньский план писался, видимо в конце июня, после трагических июньских дней.
Весь план следует рассматривать как самостоятельный материал, и не только потому, что многие пункты его не получили раскрытия в рукописи. Оценка событий, данная в плане, непосредственнее, острее, определеннее, чем в рукописи. Таковы, например, оценки контрреволюционного выступления в Руане, антинародной сущности закона о выборах, демагогической программы правительственного социализма, выдвинутой Маррастом, и т. п.
Апрель месяц
Пятая глава начинает собой вторую часть «Записок». В ней десять листов с оборотом (с 28 по 37 л., ЦГАЛИ). Писалась пятая глава на основе плана и предварительных заготовок не раньше мая месяца. В отличие от предшествующих глав, текст пятой главы, видимо, был переписан автором; в нем меньше помарок, вставок, хотя есть и поправки.
Основными источниками пятой главы были личные наблюдения автора, беседы с Марксом и Энгельсом, постоянное общение с Герценом, который во второй половине апреля возвратился в Париж и был постоянным собеседником и спутником Анненкова.
Май месяц
Шестая глава состоит из шестнадцати листов с оборотом и одного без оборота (с 38 по 54 л., ЦГАЛИ). Писалась шестая глава по плану и предварительным заготовкам в июне – июле. Так же, как и предыдущая шестая глава, видимо, была переписана автором; в ней сравнительно мало исправлений, хотя есть уточнения.
Источниками шестой главы служила французская пресса, прокламации, воззвания, издаваемые парижскими клубами, протоколы Учредительного собрания, постоянное общение с А. И. Герценом, с парижским окружением К. Маркса – Эвербеком, Бернайсом, Зейлером и, видимо, газ. «Neue Rheinische Zeitung», издаваемая Марксом и Энгельсом в Кельне, что ощущается как в отборе, так и в освещении событий мая месяца.
Июнь
Глава состоит из восьми листов с оборотом и одного без оборота, из них шесть листов с оборотом и один без оборота (нумерации нет) в ИРЛИ, два листа (26 и 27) в ЦГАЛИ.
Глава писалась на основе плана примерно в июле месяце; ее текст переписан автором, но в нем много помарок, вставок.
Источниками главы была французская пресса, протоколы заседаний Учредительного собрания, прокламации и воззвания клубов, беседы с Герценом, общение с немецкими эмигрантами в Париже, близкими Марксу и Энгельсу, и, возможно, «Neue Rheinische Zeitung», издаваемая Марксом и Энгельсом в Кельне.
«…внешний биографический материал хотя и занял в «Материалах» свое, надлежащее место, но не стал для автора важнейшим. На первое место в общей картине, нарисованной биографом, выдвинулась внутренняя творческая биография Пушкина, воссоздание динамики его творческого процесса, путь развития и углубления его исторической и художественной мысли, картина постоянного, сложного взаимодействия между мыслью Пушкина и окружающей действительностью. Пушкин предстал в изображении Анненкова как художник-мыслитель, вся внутренняя жизнь и творческая работа которого были неотделимы от реальной жизни и событий его времени…».
«Н. Щедрин известен в литературе нашей, как писатель-беллетрист, посвятивший себя преимущественно объяснению явлений и вопросов общественного быта. Все помнят его дебюты в литературе: он открыл тогда особенный род деловой беллетристики, который сам же и довел потом до последней степени возможного ему совершенства. Его «Губернские очерки» доставили пресловутой Крутогорской губернии и городу Крутогорску такую же почетную известность, какой пользуются другие географические местности империи, существующие на картах…».
Биография А. С. Пушкина, созданная Павлом Васильевичем Анненковым (1813–1887), до сих пор считается лучшей, непревзойденной работой в пушкинистике. Встречаясь с друзьями и современниками поэта, по крупицам собирая бесценные сведения и документы, Анненков беззаветно трудился несколько лет. Этот труд принес П. В. Анненкову почетное звание первого пушкиниста России, а вышедшая из-под его пера биография и сегодня влияет, прямо или косвенно, на положение дел в науке о Пушкине. Без лукавства и домысливания, без помпезности и прикрас биограф воссоздал портрет одного из величайших деятелей русской культуры.
Русский литературный критик, публицист, мемуарист. Первый пушкинист в литературоведении. Друг В. Белинского, знакомый К. Маркса, Бакунина, многих русских писателей (Н. В. Гоголя, И. С. Тургенева, А. И. Герцена и других).
«Несмотря на разнообразие требований и стремлений нашей современной критики изящного, можно, кажется, усмотреть два основные начала в ее оценке текущих произведений словесности. Начала эти и прежде составляли предмет деятельной полемики между литераторами, а в последние пять лет они обратились почти в единственный сериозный вопрос, возникавший от времени до времени на шумном поле так называемых обозрений, заметок, журналистики. Начала, о которых говорим, по существу своему еще так важны в отношении к отечественной литературе, еще так исполнены жизни и значения для нее, что там только и являлось дельное слово, где они были затронуты, там только и пропадали личные страсти и легкая работа присяжного браковщика литературы, где они выступали на первый план…».
«…Всех более посчастливилось при этом молодому князю Болконскому, адъютанту Кутузова, страдающему пустотой жизни и семейным горем, славолюбивому и серьезному по характеру. Перед ним развивается вся быстрая и несчастная наша заграничная кампания 1805–1807 годов со всеми трагическими и поэтическими своими сторонами; да кроме того, он видит всю обстановку главнокомандующего и часть чопорного австрийского двора и гофкригсрата. К нему приходят позироваться император Франц, Кутузов, а несколько позднее – Сперанский, Аракчеев и проч., хотя портреты с них – и прибавим – чрезвычайно эффектные снимает уже сам автор…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Борис Владимирович Марбанов — ученый-историк, автор многих научных и публицистических работ, в которых исследуется и разоблачается антисоветская деятельность ЦРУ США и других шпионско-диверсионных служб империалистических государств. В этой книге разоблачаются операции психологической войны и идеологические диверсии, которые осуществляют в Афганистане шпионские службы Соединенных Штатов Америки и находящаяся у них на содержании антисоветская эмигрантская организация — Народно-трудовой союз российских солидаристов (НТС).