Записки империалиста - [77]

Я тут себя баловал. В Питере ел бутеры «комбинашка». Хлеб, масло, икра чёрная, красная, в пропорциях. Или разные виды осетровых. В Крыму с красной икрой был напряг, так, что обходился одной чёрной. Избыток икры и рыбы с Азова, Дона, Волги, Каспия я направил в питание бойцов Керчи, Севастополя и госпиталя Крыма.

Винтовка у меня тоже была из стали, дамасской, а, штык из булата. Точнее штык-нож. Хотя штык-ножом то, что имеет длину лезвия двенадцать дюймов трудно назвать, а сделали по началу вообще шестнадцать! И это ещё так себе вариант. У люттихского штуцера, штык — тесак больше двадцати дюймов и вес более двух фунтов!

К этому добавлялся тоже булатный тесак, и револьвер Кольта. Я хотел ещё ручные гранаты взять, но, подумал на фуя они мне нужны? В кого я их буду кидать? Ведь впереди меня пойдут наши войска.

Изготовление и подгонка потребовала от меня пройти несколько примерок и снятия замеров. Особенно прикольно было, когда снимали размеры для гульфика. Зато доспехи сидели на мне идеально, и позволяли быть подвижным.

Федот и Георгий получили снаряжение и вооружение как у меня, и два револьвера. Элитный взвод, взвод охраны, рота гренадёр, отборный батальон подобный вариант доспехов, только со штатными кирасами, касками, железом и кожей вместо стали и кольчуги. Взводы и рота к винтовкам получили револьвер, батальон пехотные офицерские пистолеты. К штыку, добавлялся саперный тесак. Остальная сводная бригада имела кирасы, каски, перчатки, наколенники и налокотники. И то, что успели солдаты и офицеры себе заказать или сделать сами. Вооружены они были так, винтовки, пистолеты, тесаки у всех, ручные гранаты у отдельных солдат на отделение.

Бой уже шёл, наверно более часа, а мне не одного супостата на штык не попалось. Я в принципе понимал почему.

Сначала артналёт бомбами и ракетами, при сближении ручные гранаты от пращников, потом они же просто с рук, далее, когда стало видно в кого стрелять открытие огня из винтовок, но, картечью. Ей в темноте и свалке больше шансов кого-нибудь зацепить. После винтовок шёл последний огневой козырь, пистолеты, тоже с картечью. После этого в дело уже должен был вступить штык, приклад, тесак, кулак, сапог. Правило простое. Коли, руби, бей, топчи, любого, кто говорит, отвечает не по — русски, не имеет опознавательного знака «свой», и проявляет желание сделать по отношению к тебе тоже самое. Поэтому идущие передо мной три батальона зачищали всё под ноль. Попадались только убитые, раненые и пленные.

Первыми им попались англичане. Их первым ударом гвардейцы и гренадеры просто втоптали в землю. Кто после этого успел выжить, начали сдаваться. Бросали оружие, поднимали руки и кричали: «Stop!!! Stop!!! Surrender!!! Surrender!!!» Поминали при этом они и Бога, и дьявола.

Шотландцы встретил атаку более организовано, но, гранаты, картечь от рот второй линии, и быстро сломленное сопротивление англичан дали возможность врубится в их ряды, и сойтись уже в рукопашной. Бились мужики в юбках славно, яростно. Но, с ними на бились на равных линейные русские части, теперь же они имели дело с элитой русской армии, ещё и закованную в броню. Поэтому никакой линии у них не получилось, ни тонкой, ни красной, ни в клетку. Но, пленных у шотландцев было меньше, чем у англичан, а убитых и раненых больше.

Самое упорное сопротивление русскому железно-стальному гвардейско-гренадерскому смертоносному потоку оказали три французских батальона. Они встретили его организованно, сделали что-то вроде баррикад, начали бить залпами в ответ на русское «Ура!!!» идущее на них из темноты. В ответ получили гранаты, пули, картечь, и свирепую русскую рукопашную за первое серьёзное сопротивление и потери.

Ярости русского рукопашного боя они противопоставили свою знаменитую «la fureur française». Рубились эти французы точно не хуже чем, их отцы деды, под Бородино, Малоярославцем. Там одолели, и здесь тем более взяли вверх. Ведь, гвардия, это гвардия, а гренадеры, это гренадеры. Ряды французов были прорваны, штыком, тесаком, прикладом, кулаком, матерщиной. И после начали подавляться их ещё организованные очаги сопротивления в виде рот и взводов.

События на восточном участке ночного сражения были не менее интересны. Генерал Хомутов согласно плану сражения выдвинул со своих позиций вперёд батареи двенадцатифунтовок, ½ пудовых единорогов, ракет и начал из них бить по лагерю союзников не давая им столь желанного ими отдыха после тяжелого дня. Союзники на это закономерно ответили атакой на батареи. Не мальчики для битья они были. Мелочиться не стали, и двинули сразу два батальона французов. Спать наверно сильно хотели. Их и встретили огнём Азовский полк, Православная дружина, и сами боги войны картечью. Противник был вынужден отойти. Но, ночная дискотека для него продолжилась. В час «Х» добавили светомузыки, в виде осветительных снарядов и ракет, басов вбросил артналёт, а дальше пошли уже танцы, правда не с девками, и не в круге, а со смертью.

И для того, что чтоб идущие в атаку русские солдаты после войны, могли и в самом деле сами выйти в удалую плясовую, и смотреть, как это делают их дети и внуки, азовцев тоже не обошла моя щедрая рука, хотя они были экипированы попроще, чем сводная бригада.