Записки Флэшмена - [862]
Мы переночевали в небольшой лощине, а наутро все члены моего измученного тела ныли, как будто их жгли огнем. Впереди виднелся обрыв, а в оврагах по пути нам попадались группы индейцев: охотники, женщины с поклажей, полуголые мальчишки игрались с луками, наполняя воздух звонкими воплями. Внизу слева я заметил блеск водной глади. Когда мы поднялись на утесы, стражи мои разразились радостными криками; мой мустанг остановился, и, повернув едва держащуюся на шее голову я увидел зрелище, которого не видел никто во всем Новом Свете. Я был первым, и после меня его наблюдали лишь немногие, да и из них большинство наслаждались видом недолго.
Прямо под нами, извиваясь большими кольцами, по широкой долине безмятежно несла свои воды река, обрамленная прекрасными рощицами. С нашей стороны долину окаймлял обрыв, на котором мы стояли, но справа он переходил в гряду, уходящую мили на две. Спуск с обрыва к реке был очень крутым, но от гребня гряды склон шел более пологий – несколько сот ярдов земли, пересеченной иногда овражками и руслами пересохших ручьев. Он походил на склон любого другого холма, такой мирный и приятный глазу, весь окутанный золотистой травой, похожей на короткую пшеницу с вкраплениями ярких цветов и чертополоха. Непримечательное место, но мне сдается, что есть на свете несколько старых индейцев, которые относятся к нему так, как мы относимся к Ватерлоо, Гастингсу или Баннокберну[1164]. Сиу зовут его Жирные Травы.
Но в то утро я почти не смотрел на него, ибо на противоположном берегу реки открывалось зрелище, от которого захватывало дух. Многим в те поры доводилось видеть индейские деревни: кучка палаток, иногда сотня или две, располагающихся на месте величиной с поле для крикета. Но перед нами открывалась панорама целого города из типи, занимавшего, должно быть, почти десять квадратных миль – насколько хватало глаз, берег был покрыт лесом палаток, образовывающих громадные племенные круги от густого леса по левую руку от нас, до более пологого пространства напротив склона Жирных трав. Одним концом лагерь примыкал к роще у воды, другим же уходил далеко в прерию, на которой пасся громадный табун мустангов.
Это было самое крупное скопище индейцев в истории[1165], и хотя я не догадывался об этом, был в должной степени сражен зрелищем. Неужели это те самые «жалкие шайки непримиримых», о которых толковали все, «ничтожные остатки могущественной некогда конфедерации сиу», вызывавшие у Терри и Гиббона страх перед тем, что они просто рассеются и исчезнут, неужели это те самые «тысяча или две индейцев», ради которых нет смысла тащить с собой «гатлинги»? Передо мной встало лицо Кастера, обращенное к Одинокому Чарли Рейнольдсу: «Мы вполне способны противостоять им, даже всем вместе взятым». Ну вот, все вместе взятые здесь, и горят жаждой мести: да здесь тысяч десять красных ублюдков, с места мне не сойти! И откуда их только черт нагнал? Мне неоткуда было знать, но теперь это знает вся Америка: хункпапа, санс-арки, брюле, оглала, миннеконжу – иными словами, весь союз дакота в полном составе, – а также примкнувшие к ним арапахо, черноногие, стоуни, шошоны и прочие мелкие отряды из половины племен, обитающих на равнинах и в Сияющих горах[1166]. Не стоит забывать про моих старых приятелей, шайенов. Никогда не стоит забывать про шайенов. «Пять тысяч или десять, Чарли, не слишком большая разница». Конечно, ведь они не станут сражаться. Нет-нет, никто из них: ни Сидящий Бык, ни Бешеный Конь, ни Две Луны, ни Храбрый Медведь, ни Хромой Белый Человек, ни Куцая Лошадь, ни Белый Бык, ни Теленок, ни Чалый Конь или еще кто-то из тысяч других. А особенно один маленький уродливый джентльмен, которого, будь моя воля, я предложил бы принять в Объединенный Воинский Клуб[1167], поскольку он являлся лучшим солдатом из всех парней, которые щеголяли в раскраске и перьях, черт побери. Звали его Желчный Пузырь.
Да, все индейцы были тут как тут, в полном порядке. Стояло спокойное утро, над огромным скоплением типи нависала пелена дыма, дети и женщины возились у воды, играя или занимаясь стиркой. Недолго мне пришлось любоваться зрелищем, так как Куртка повел нас к лощине, сбегающей с утеса к самой середине гигантского лагеря. Только позднее я узнал, что лощина эта называлась Овраг Целебного Хвоста, а речка, глубина которой вряд ли была достаточной, чтобы утопиться, а в ширину достигала половины расстояния броска камня, именовалась Литтл-Бигхорн.
Брод на пути из оврага в лагерь был мелким – всего несколько дюймов воды скрывали каменистое ложе реки. Мы перебрались через него и миновали гряду прибрежных тополей. Дети и женщины сбежались посмотреть, но Куртка решительно направил коней к первой линии типи, расположенной за открытым пространством, на котором горели костры и собаки рылись в кучах мусора. Мы спешились перед большой палаткой, у входа в которую располагались два воина. Вонь от дыма и индейцев внутри была почти такой же, как и снаружи. Куртка впихнул меня в темноту типи и перерезал стягивающие кисти ремни, но только для того, чтобы его приятели продели под мои онемевшие руки деревянный шест и примотали их к нему. Сиу заставил меня сесть на шкуру на полу и крикнул. Появилась девушка.
Может ли человек, изгнанный из школы за пьянство, соблазнивший любовницу отца, который врет напропалую, а в минуту опасности предпочитает взять не саблю, а ноги в руки… может ли такой человек стать героем, которым будет гордиться сама королева?Гарри Флэшмен — ловкач, повеса и секретный агент поневоле рассказывает, как это было возможно в ту благословенную эпоху, когда Британия — владычица морей — решила поучить уму-разуму сухопутных туземных дикарей. В своих скандально знаменитых «Записках» Флэшмен, с присущим ему остроумием и цинизмом, поведал — из какого теста были сделаны вершители истории, о которых пишут много красивой правды, забывая про некрасивую истину.Судьба уготовила Флэшмену роскошную одиссею, перенаправив хитрого пройдоху из лона цивилизованной Европы в самое пекло колониальной Азии, населенной косматыми дикарями, для которых убить человека так же легко, как для англичанина сходить на рыбалку.Лейтенанта Флэшмена ждут дуэли и перестрелки, страшные подземелья и ямы с ядовитыми змеями, засады, побеги, штурмы крепостей, множество красоток и еще больше смертельных врагов.
Лондон, 1842 год. Героя Афганской войны капитана Флэшмена ждет очередной экзотический вояж: Сингапур, Суматра, Ява, Борнео, Мадагаскар. Бескрайняя лазурь океана, небо, где всегда рассвет, ослепительно-белые чайки, лениво разгоняющие прибрежный туман, коралловые острова и леса, полные разноцветных хамелеонов. Красотища! Но Флэши по себе знает – любая внешность обманчива. Эти земли толком никто не исследовал, а стало быть, жди беды.Британскому офицеру предстоит встретиться с белым раджой Саравака, сразиться с пиратами Скранга, прикоснуться к культуре и политике людей, поклоняющихся палке, завернутой в шелк, и плюющихся через смертоносные трубки.
В России Флэшмена ждет славная мясорубка! Крымская война и участие в безумной атаке легкой кавалерии.Сэр Гарри хотел бы гаркнуть прямо в ухо своим венценосным землякам: «Поправь корону, БРИТАНИЯ! Куда прешь?!» Только кишка – тонка. Да и кто ж его услышит? Империя скорее шею свернет, но так просто не остановится.Трусливому вояке предстоит окунуться в ураганный вой взбесившейся картечи, отведать русской бани и хорошего кнута с пряниками. Но и сам сэр Гарри в долгу не останется – ответит залпом на залп.
Британский молодец и хитрец сэр Гарри Флэшмен мечтает о политической карьере. Почему бы и не занять тепленькое местечко в Палате общин? Все вокруг убеждают старину Флэши, что там ему самое и место. Но обстоятельства складываются столь паршиво, что нужно спешно покидать Лондон, Англию, да и вообще Европу.Флэшмена ждут жуткие джунгли Африки, где дикие амазонки готовы ткнуть копьем в бок всякого белого, мечтающего о чернокожих невольницах. Флэшмен-работорговец сам превращается в раба. Чернокожее пекло — это лишь малая толика той кары небесной, что ждет веселого негодника в его очередной схватке за жизнь.Американский Юг окажется еще менее гостеприимным.
У прославленного вояки и прохвоста Гарри Флэшмена новое увлечение. На этот раз он попадает под сильное обаяние международной авантюристки Лолы Монтес, игривой как котенок и опасной как моток колючей проволоки. Параллельно с этим событием беспечный ловелас умудряется нажить себе серьезного врага в лице молодого немецкого аристократа Отто фон Бисмарка, чей железный кулак уже начинает грозить слишком вольготно чувствующей себя королевской Европе. Флэшмен и не подозревает какую опасную шутку сыграла с ним матушка-природа (не без участия достопочтенных родителей, разумеется)
Никто не знает Восток лучше Флэшмена. Так считают все, кроме него самого, а потому герой поневоле вынужден рисковать своей головой во славу королевы Виктории. По сообщениям британской разведки, главной жемчужине имперской короны грозит опасность. За уютным фасадом Страны белых слонов и изнеженных махараджей зреет какое-то смутное недовольство.Чтобы разобраться, какую игру ведут русские, главные соперники за господство в Азии, и что замышляют сами бездельники-индусы, Флэшмену предстоит наступить на хвост своим страхам, сунуть голову в петлю, переплыть реку, кишащую гавиалами, и принять участие в одном из самых трагических событий Большой игры — знаменитом Восстании сипаев.
Они брат и сестра в революционном Петрограде. А еще он – офицер за Веру, Царя и Отечество. Но его друг – красный командир. Что победит или кто восторжествует в этом противостоянии? Дружба, революция, офицерская честь? И что есть истина? Вся власть – Советам? Или – «За кровь, за вздох, за душу Колчака?» (цитата из творчества поэтессы Русского Зарубежья Марианны Колосовой). Литературная версия событий в пересечении с некоторым историческим обзором во времени и фактах.
С младых ногтей Витасик был призван судьбою оберегать родную хрущёвку от невзгод и прочих бед. Он самый что ни на есть хранитель домашнего очага и в его прямые обязанности входит помощь хозяевам квартир, которые к слову вечно не пойми куда спешат и подчас забывают о самом важном… Времени. И будь то личные трагедии, или же неудачи на личном фронте, не велика разница. Ибо Витасик утешит, кого угодно и разделит с ним громогласную победу, или же хлебнёт чашу горя. И вокруг пальца Витасик не обвести, он держит уши востро, да чтоб глаз не дремал!
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Проклинающий подагру, политику и человеческую глупость старикашка с Беркли-сквер, сэр Гарри Флэшмен, снова в седле. Он вспоминает о лучших годах своей бурной молодости – Америке времен Золотой лихорадки и Войны за Черные холмы, паническом бегстве от закона в компании с чокнутым капитаном, мрачных трудовых буднях в шайке охотников за головами, знакомстве с легендарными ганфайтерами Старого Запада – следопытом Китом Карсоном и шерифом из Дедвуда Диким Биллом Хикоком, встречах с вершителями большой истории – Грантом, Кастером, Бешеным Конем.В очередном, самом большом и, возможно, самом непредсказуемом приключении Флэшмена, скользкому викторианцу предстоит ступить на индейскую тропу войны, активно поучаствовать в «психической атаке» при Литтл-Бигхорне, лишиться скальпа и получить сокрушительный удар в самое сердце.