Записки дунайского разведчика - [39]
Я снял с шеи толстый шарф, обернул им приклад нанес по крышке короткий удар. Она вздрогнула, загудела и поддалась.
Наверное, все у нас вздохнули с облегчением. Половина задания выполнена.
После непроглядной темени под землей ночь показалась очень светлой. Выглянув, я увидел, что люк находится в конце небольшого переулка, выходящего на Площадь. Даже отсюда видны были вражеские пушки. Значит, где-то рядом находятся и часовые. Нужно быть очень осторожным. Шел снег. Он мог нам помочь.
Андреев подал знак, и мы трое — он сам, Глоба и я: — бесшумно выскользнули из люка и тихо опустили за собой тяжелую крышку. Как резерв нашей группы в колодце остались Коцарь, Гура и морской пехотинец. Прижавшись к дому, наблюдаем за площадью. Неторопливо пошли вперед. С наслаждением дышали чистым морозным воздухом.
Осмотревшись, для засады перешли в темный подъезд пустого дома. Именно оттуда можно пройти к люку с пленным незамеченными. Вскоре в переулке показался человек. Он направлялся в нашу сторону. Падал редкий снег, но все же мы рассмотрели, что шел гитлеровский солдат. Такой «язык» нас не устраивал. Он прошел мимо нас и исчез в подъезде соседнего многоэтажного дома. Туда уже несколько раз входили фашисты.
Время шло, а на улице было тихо и безлюдно. Андреев нетерпеливо поглядывал на часы. Скоро нужно будет отходить, а мы не выполнили задание полностью. Но вот в том же подъезде раздался шум и вышли двое. «Неужели не повезет и это опять простые солдаты?» — думал я с опаской. Но тут же различил офицерские фуражки и приготовился к броску.
О чем-то оживленно разговаривая, они приближались. Один — среднего роста, полный, в черном кожаном пальто, второй — высокий, в офицерской шинели. Гитлеровцы прошли в подъезд. Андреев подал команду, и мы набросились на них.
Прикладом автомата я нанес удар по голове тому, что был в кожаном пальто. Он тут же свалился на землю. Андреев всунул ему в рот кляп и ловко связал руки. Зато высокий яростно сопротивлялся. Мы бросились на помощь нашим товарищам. Удар Глобы — и гитлеровец тоже свалился на землю.
Глоба взвалил себе на плечи высокого гитлеровца. За ним Андреев тащил на себе офицера в кожаном пальто. Мне приказали идти сзади.
От подъезда к люку мы проскочили незамеченными, хотя шум борьбы, будь немцы бдительней, они бы, наверное, услышали. Но фашисты были уверены: в их тылу советские разведчики не могли появиться. Андреев открыл крышку, спустил в колодец толстого в кожаном пальто, которого бережно приняли поджидавшие наши товарищи. Глоба осмотрел второго, убедился, что он мертв, и сбросил его вниз, а потом спустился сам. За ним последовал Андреев. На правах замыкающего я осмотрел переулок. Все было тихо, и только уроненная офицерская фуражка лежала на тротуаре.
Андреев включил фонарик и навел луч на пленного. В глазах фашиста был ужас. Он был ошеломлен и никак не мог прийти в себя. Андреев вытащил кляп из его рта и сказал, чтобы я объяснил пленному: ему будет гарантирована жизнь, но для этого придется некоторое расстояние пройти с нами по трубам канализации. Кажется, это известие несколько приободрило фашиста.
Захваченный офицер оказался майором из штаба бригады штурмовых орудий. При свете фонарика мы проверили его документы, убедились, что он дал точные показания о своей личности. Его убитый товарищ был эсэсовцем.
Задание выполнено. Пора возвращаться. Первым нырнул в трубу наш командир. За ним последовали остальные. Видя, как тяжело дышит пленный, я отдал ему свой противогаз. Майор шел между Глобой и мной и все больше отставал. Глоба не оглядывался. Без противогаза я начал задыхаться. Хотел фонариком подать сигнал, но он не зажигался, а кричать или стрелять было рискованно. От зловония слезились глаза, тошнило, кружилась голова. Я надеялся, что товарищи заметят, что я отстал. Так и получилось. Глоба дождался меня и подал свой противогаз. По очереди пользуясь одним противогазом, так и дошли до развилки, где нас ждала группа Калганова. Они тоже возвращались с «языком» — с обер-лейтенантом. Перед командиром была нелегкая задача — вывести разведчиков и пленных до рассвета на поверхность. Мы все основательно вымотались. Беспокоились и за пленных. Обер-лейтенант шел бодро, а вот наш майор даже в противогазе явно сдавал.
Калганов всех поторапливал, но в пути делал короткие передышки. В конце пути майор больше не мог идти, и нам пришлось тащить его. Обрадовала весть, что до люка осталось всего сто метров. Шли, падая в холодную воду. У некоторых от напряжения шла кровь из носа. И все-таки дошли.
Наши разведданные и полученные от «языков» сведения сыграли свою роль в подготовке окончательного штурма Королевского дворца.
На следующий день к вражескому подбитому танку подошла рота автоматчиков из 83-й бригады морской пехоты. Это были участники боев на Черном море и на Дунае. Калганов послал нас с Глобой, чтобы проследить, как они уйдут по канализационным трубам. Впереди шли те два рослых пехотинца, которые прошлой ночью ходили с нами в тыл врага. Десантники, надев противогазы, один за другим спускались в люк. Вот и последний из них нырнул под землю. Охранять вход остались четверо. Мы все надеялись, что и на этот раз рейд пройдет успешно, но получилось иначе. Довольно скоро у люка послышался шум, мы открыли люк, и морские пехотинцы один за другим вернулись назад.
Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но всё же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии.
Книга содержит воспоминания Т. С. Ступниковой, которая работала синхронным переводчиком на Нюрнбергском процессе и была непосредственной свидетельницей этого уникального события. Книга написана живо и остро, содержит бесценные факты, которые невозможно почерпнуть из официальных документов и хроник, и будет, несомненно, интересна как профессиональным историкам, так и самой широкой читательской аудитории.
Для нескольких поколений россиян существовал лишь один Бриннер – Юл, звезда Голливуда, Король Сиама, Дмитрий Карамазов, Тарас Бульба и вожак Великолепной Семерки. Многие дальневосточники знают еще одного Бринера – Жюля, промышленника, застройщика, одного из отцов Владивостока и основателя Дальнегорска. Эта книга впервые знакомит нас с более чем полуторавековой одиссеей четырех поколений Бриннеров – Жюля, Бориса, Юла и Рока, – и с историей империй, которые каждый из них так или иначе пытался выстроить.
Вячеслав Манучаров – заслуженный артист Российской Федерации, актер театра и кино, педагог, а также неизменный ведущий YouTube-шоу «Эмпатия Манучи». Книга Вячеслава – это его личная и откровенная история о себе, о программе «Эмпатия Манучи» и, конечно же, о ее героях – звездах отечественного кинотеатра и шоу-бизнеса. Книга, где каждый гость снимает маску публичности, открывая подробности своей истории человека, фигура которого стоит за успехом и признанием. В книге также вы найдете историю создания программы, секреты съемок и материалы, не вошедшие в эфир. На страницах вас ждет магия. Магия эмпатии Манучи. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Большинство книг, статей и документальных фильмов, посвященных панку, рассказывают о его расцвете в 70-х годах – и мало кто рассказывает о его возрождении в 90-х. Иэн Уинвуд впервые подробно описывает изменения в музыкальной культуре того времени, отошедшей от гранжа к тому, что панки первого поколения называют пост-панком, нью-вейвом – вообще чем угодно, только не настоящей панк-музыкой. Под обложкой этой книги собраны свидетельства ключевых участников этого движения 90-х: Green Day, The Offspring, NOF X, Rancid, Bad Religion, Social Distortion и других групп.
Художественно-документальные повести сборника посвящены событиям Великой Отечественной войны. О трагических лете и осени 1941 года, когда кадровым зенитчикам приходилось отражать атаки танков врага, рассказывает бывший наводчик орудия П. Чернов. Малоизвестные факты героических дел авиаполка воздушной разведки Резерва Главного Командования приводятся в воспоминаниях Л. Машталера. Тема человеческой судьбы в годы войны представлена в автобиографической повести А. Петрова о молодом разведчике, который потерял в бою обе руки и должен найти в себе силы, чтобы жить и быть нужным людям.
Книга ветерана Великой Отечественной войны, старейшего специалиста Аэрофлота Николая Михеевича Горностаева посвящена авиатехникам, механикам, вооруженцам. Их напряженная и очень ответственная работа часто оставалась незаметной, считалась второстепенной. Её важность становилась очевидной только при авариях и боевых неудачах. Автор раскрывает героизм «чернорабочих» войны.Эта книга с сайта «Военная литература», также известного как Милитера.
Аннотация издательства: Повесть В. Великанова «Тихое оружие» посвящена девушкам-радисткам, работавшим в годы войны на временно оккупированной гитлеровцами территории нашей страны. Их единственным оружием тогда — тихим оружием — была рация, по которой они передавали в Центр важные для фронта сведения.
Сборник очерков и повестей посвящен людям, которые выстояли в самых суровых боях Великой Отечественной; содержит неизвестные широкому читателю факты истории войны.Книга рассчитана на массового читателя.