Записки целителя Максимилиана Харта, сделанные им во время дежурств. - [71]

Квин Лола как раз по этому поводу шумно восторгалась, у нее так здорово стали больные выздоравливать, даже пара-тройка безнадежных, в терминальной стадии, вдруг улучшилась и ушла из отделения на своих ногах. Ипохондрики все куда-то разбежались. И жаждущие немедленно и чудесно похудеть дамочки тоже исчезли.

А вот бедная Арвен вся в расстроенных чувствах, ее любимая пациентка, Молли Уизли, попала в больницу с угрозой, седьмая беременность, да осложненная, такой удар по самолюбию. Теперь Арвен не знает, сохранять эту беременность или прервать, все-таки семеро детей у Уизли есть. Вообще, женщины из семьи Прюэтт это мечта и фетиш мунговских акушерок. Подчиненные Арвен наяву грезят о том, чтобы получить такую пациентку — многочисленные и беспроблемные беременности гарантированы и, совершенно точно, родов будет не меньше пяти и они будут образцовые. Никаких осложнений, никаких абортивных зелий в анамнезе. Более чем уверен, когда подходит к очередным таким родам, Арвен созывает стажеров и произносит перед ними восторженную речь о том, что сейчас они увидят как надо правильно рожать и вести роды, и как все пациентки и целители должны стремиться к достижению этого высокого идеала.

Да-а-а, наш больничный буфет это самый надежный способ узнать все про всех. Какая там конфиденциальность? Правда, чужие люди по больничным буфетам не шастают, мало кто способен есть под разговоры все тех же хилеров. Например, Квин Лола рассказывает очень ярко и образно, за что ее любят все без исключения стажеры, даже и не захочешь, а запомнишь всякие подробности из жизни сигмовидной кишки или геммороидальных узлов. Зато первый муж от нее сбежал, не смог вынести экспрессии и натуралистичности рассказов о работе. Говорят, в суде убеждал всех, что лучше бы ему было жениться на колдунье вуду, а не на хилерше. Колдуньи вуду как-то безопаснее и намного добрее, по его мнению, и он горько сожалеет о своей ошибке, перепутал от великой любви профессию невесты, за что потом и пострадал. Вот второй муж Квин Лолы вполне доволен семейной жизнью, да и чего ему жаловаться, он в Покое Усопших работает, у нас в Мунго. Очень жизнерадостная пара они с Лолой.

К концу рабочего дня мы с Шанти осознаем, что Вальбурга и компания возвращаться и рассказывать нам свежие новости про алтарь Блэк-холла не собираются. А это может означать только одно, надо подговаривать миссис Джигли, которая на правах лечащего целителя и приятельницы Вальбурги имеет свободный доступ в Блэк-холл, и идти туда вытрясать подробности. Если я не выясню все, я же ночью не засну, и не надо предлагать зелье Сна без сновидений, не помогает оно мне. Миссис Джигли еще не ушла, она с радостью отправится с нами, но только если мы потом поможем ей с аппарацией домой. Обычно, из-за того, что камины и самостоятельная аппарация вызывает у нее головокружение, миссис Джигли ездит домой на маггловском такси, на одном и том же. Она когда-то слегка заколдовала таксиста, поэтому тот не удивляется пожилой даме, отправляющейся ежедневно по утрам к неработающем универмагу «Чист и Лозоход» и потом возвращающейся оттуда вечером домой. Миссис Джигли платит более чем щедро и таксист готов ждать ее у выхода из Мунго бесконечно, но сегодня машину она отпустит ради нашей авантюры.

В Блэк-холле все как всегда, эльфийские головы самозабвенно распевают маггловские песни, сейчас это Back in black и Black night, очень жизнеутверждающе, особенно, если учитывать общую атмосферу дома. Жуткий домовик Вальбурги, действительно, повесел, помолодел и уже не вызывает нервной дрожи у непривычного человека. Вежливо встретил нас и тут же исчез доложить о посетителях хозяйке.

Хозяйку и Джулию с ритуалистом мы обнаруживаем в малой гостиной, куда Кикимер подал кофе. Вальбурга машет рукой и тут же появляются приборы для нас и серебряный кофейник сменяется тотчно таким же, но полным, на столике стоит бутылка с каким-то очередным блэковским ликером.

Миссис Джигли, оглядев пристутсвующих, авторитетно заявляет, что как менталист, может диагностировать у всех подавленное и смятенное состояние духа, а потому ликер тут не поможет совершенно. И достает из своего знаменитого ридикюля здоровенную бутыль очень знакомого мне облика. Эту бутыль «милый Соломон» как-то раз презентовал миссис Джигли, не помню уж по какому поводу. Бутыль хранилась в бездонных недрах ридикюля, и вот теперь извлечена на свет, настал ее звездный час, ну и Райзенберга, создателя сего шедевра, заодно. Райзенберг обожает гнать самогонку, очищать и облагораживать ее всякими сомнительными шишками, ветками и ягодами, а потом раздаривать это произведение алхимического искусства, разлив по непристойного объема бутылям. В таких Ираклий рекуператы держит. Вот и миссис Джигли не избежала подарка.

[]ACDC — Back in black Black night (Deep Purple)

26 Чем Корк отличается от Дублина и Белфаста

Вальбурга тянет паузу, да только забыла она, что не в театре Шекспира играет, тут на ее драматический талант никто смотреть не будет. И миссис Джигли командует: «Давай, рассказывай, леди Блэк, что тут творится, не молчи. Все равно узнаем.»