Записи за 2015 год - [6]
Он еще не стал предметом спекуляций и манипуляций.
Нет.
Он приехал в среднюю школу в конверте с печатями министерства образования Украины, вопросом к выпускному экзамену по истории для учащихся 11-х классов, всего лишь одним из десятка других таких же экзаменационных вопросов.
Выпускной экзамен, аттестационный, а в «А» классе четыре человека на медаль идут, а значит, жди в гости комиссию из района, в полном составе ответственных лиц. Это все понимают?
Понимали все.
Экзамен письменный, вот что особенно плохо. Ладно бы — устный, дети сказали, комиссия посмеялась. Написанная бумага — это вам не шуточки. Мало ли, что понапишут эти дети, а отвечать кому? А если такую бумагу сохранить, и перечитать через год, или через три, а ты в это время еще не на пенсии, а совсем наоборот, на ответственном посту. И какая будет линия партии и правительство касаемо данного вопроса через пару лет с учетом развивающейся независимости? А? Что? Кто выскажется?
ОУН-УПА и их роль? Как она вам видится из 1994-го года?
В учительской запахло корвалолом и валокордином.
Педагогический совет средней школы взмок затылками и тревожно притих.
Ведь еще в 1989-м году, да что там, в 1990-м, да и в 1991-м, как все было понятно и, можно сказать, кристально ясно. Наша главная задача — молотьба и хлебосдача. Хочешь быть передовым — сей квадратногнездовым.
Физрука попросили прекратить демагогию и говорить по сути.
Поступило предложение билет с вопросом не давать. Предложение отвергли, потому что вскрытие пакета будет происходить при комиссии из района и этой же самой комиссией.
Фракция старых коммунистов из числа учителей труда и географии, настоятельно требовала писать по вопросу правду, какую писали в таких экзаменах уже не один десяток лет, от чего она не становилась хуже.
Молодая учительница украинского языка, проработавшая чуть больше полугода и отчаянно краснеющая ушами, предложила дать все-таки возможность детям написать правду, робко имея ввиду совсем не ту правду, о которой кричали из своего угла коммунисты.
Химики советовали вопрос сжечь.
Математики разделились и пытались друг другу что-то доказать, рисуя мелом на доске треугольники и квадраты.
После продолжительных прений, затянувшихся далеко за полночь, было решено похитить билет с экзаменационного стола, пользуясь общей суетой и под прикрытием самых активных членов педсовета.
Утром следующего дня в просторном и чистом классе экзаменационная комиссия вскрыла конверт с билетами по истории, и я, выпускник 11-го класса, претендующий на золотую медаль, с фамилией, начинающейся на букву Б, первым пошел к столу и вытащил, разумеется и конечно, с тем самым вопросом тот самый счастливый билет, который учителя, сгруппировавшиеся вокруг стола, еще не успели выкрасть.
Педсовет тихо ахнул, и коммунисты перекрестились.
— Замер! — прошипела на меня моя учительница истории, когда я сел за парту писать ответ. Она подошла ко мне сбоку и, не наклоняясь, одними губами, направив всю положенную её шёпоту громкость в мою сторону, выдохнула. — Замер! И не двигаться! И чтобы ни буквы в билете!
Как они подменили мне билет, я понял плохо. Помню, как они устроили карусель вокруг комиссии, дергая их в разные стороны каким-то вопросами, подняли всех, стеля на стол скатерть, перевернули вазу с цветами, бегали то ли за тряпкой, то ли за уборщицей, а потом — р-раз! — и у меня уже другой билет, что-то про Сковороду, а ниже про князя Владимира.
После экзамена, потом, я подошел к своей учительнице истории и спросил, какая же в итоге роль ОУН-УПА в борьбе с фашистской Германией?
Она только махнула на меня рукой и побежала в учительскую, с бутылкой коньяка в сумке.
В общем, как на этот вопрос отвечать правильно, меня в школе так и не научили.
09.09.2015
Наблюдая жизнь из-за оградки
Например,
В контору пришли заказывать памятник сын и мать. Он крупный, круглолицый, она сухая и тонкая. Он много говорил, расспрашивал, уточнял, ходил вдоль выставки, зачем-то заглядывал за памятники, трогал ногтем полировку гранита. Она сидела молча, ровная и напряженная, как телеграфный столб, смотрела перед собой близко посаженными черными глазами, похожими на ружейный ствол охотничьей двустволки.
Заказали памятник, его брату, её сыну.
Написали фамилию. Имя. Отчество.
— Сергей Николаевич.
— Петрович, — вдруг сказала мать, продолжая смотреть перед собой. От неожиданности мы даже дернулись.
— Николаевич, — ухмыльнулся брат.
— Петрович, — покачала головой мать.
— Ма, ты чего? Мы Николаевичи. Он Николаевич — нервно засмеялся брат.
— Петрович пиши, — тем же ровным голосом, не глядя на сына, сказала мать. — Петрович. Мне-то лучше знать, какое у него отчество.
Например,
Женщина неопределенного возраста, с морским загаром и чужими белоснежными зубами, попросила написать на памятнике:
— Вот так, косо, через всю плиту пишем — Владимир Петрович.
— А фамилия как?
— Без фамилии.
И смотрит на меня внимательно и строго, как профессор на государственном экзамене в университете.
— Понятно.
Отвечаю так, будто у меня каждый день по десять памятников без фамилий заказывают, а еще десяток и без имен.
— Даты рождения и смерти тоже писать не будем? — интересуюсь.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Держать людей на расстоянии уже давно вошло у Уолласа в привычку. Нет, он не социофоб. Просто так безопасней. Он – первый за несколько десятков лет черный студент на факультете биохимии в Университете Среднего Запада. А еще он гей. Максимально не вписывается в местное общество, однако приспосабливаться умеет. Но разве Уолласу действительно хочется такой жизни? За одни летние выходные вся его тщательно упорядоченная действительность начинает постепенно рушиться, как домино. И стычки с коллегами, напряжение в коллективе друзей вдруг раскроют неожиданные привязанности, неприязнь, стремления, боль, страхи и воспоминания. Встречайте дебютный, частично автобиографичный и невероятный роман-становление Брендона Тейлора, вошедший в шорт-лист Букеровской премии 2020 года. В центре повествования темнокожий гей Уоллас, который получает ученую степень в Университете Среднего Запада.
Яркий литературный дебют: книга сразу оказалась в американских, а потом и мировых списках бестселлеров. Эмира – молодая чернокожая выпускница университета – подрабатывает бебиситтером, присматривая за маленькой дочерью успешной бизнес-леди Аликс. Однажды поздним вечером Аликс просит Эмиру срочно увести девочку из дома, потому что случилось ЧП. Эмира ведет подопечную в торговый центр, от скуки они начинают танцевать под музыку из мобильника. Охранник, увидев белую девочку в сопровождении чернокожей девицы, решает, что ребенка похитили, и пытается задержать Эмиру.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.