Запертый - [14]

Встав, я шагнул к раковине у стены. Прежде чем открыть воду, подставил под тонкую трубку стакан — еще одна традиция, что требовала беречь каждую каплю чистой воды. Теплая и противная застоявшаяся вода в трубах? Плевать! Пей такую! Не вздумай сливать пяток литров драгоценной влаги в канализацию ради глотка прохладной воды!

Я выпил весь стакан, пользуясь возможностью пить бесплатно. У Охраны много привилегий и кран с питьевой водой — одна из них. Выпив, налил себе еще и вернулся на табурет, неотрывно при этом глядя на притихшего Пелле. Он ответил злобным взглядом, но что-то разглядел в моих глазах и снова сник, зябко передернув плечами и уставившись в пол.

— Продолжим — предложил старший.

— Ты бы не мог ввести меня в курс дела — бесцветно попросил Дуглас Якобс, доставая из бедренного кармана просторных штанов небольшую серебряную фляжку, а следом портсигар и медную зажигалку — С вашего позволения, сурверы.

И снова — кто бы тебе рискнул запретить.

Впрочем, ничего особо криминального в курении в общественных местах нет — если никто не против. Системы вентиляции справляются, циркуляция воздуха у нас нормальная, а курение весьма популярная привычка. Как и жевание и нюханье табака.

— Амос? — в мою сторону протянулся портсигар.

Глянув на ровные ряды дорогущих сигарелл, я отрицательно качнул головой. Хотелось бы покурить, но я не хочу ни в чем никому быть обязанным. Деньги у меня есть. Куплю потом в магазинчике Галатеи пару штук.

Кашлянув, патрульный заговорил и, к моему вялому удивлению, он начал не с момента разборок у меня в квартирке, а считай с самого начала — конфликт между мной и Роппом. Причем перечислялись только сухие факты, говорилось как есть, без преуменьшения и преувеличения. Когда патрульный добрался до происшествия у парикмахерской, Дуглас Якобс поморщился:

— Шестицветик… начинает создавать проблемы.

— Наш карантин так никогда не кончится — поддакнул один из патрульных.

— Я поговорю с ними — произнес Якобс и сразу стало ясно, что с сегодняшнего дня Шестицветик прекратит свои протесты против стрижки наголо. Все патрульные, я и сам Якобс, между прочим, были подстрижены под машинку. Только Пелле, Тенк и отпущенные за ненадобностью уже опрошенные девки могли похвастаться длинными волосами. Но сейчас Пелле явно не был рад своим длинным патлам — он аж накрыл голову ладонями, то и дело бросая украдкой взгляды на стриженного Якобса.

Продолжив, патрульный столь же равнодушно описал произошедшее у меня дома. И когда он закончил в околотке повисло напряженное молчание.

— Нехорошо — нарушил тишину Дуглас Якобс и, сделав большой глоток из своей фляжки, следом глубоко затянулся и, выпустив в потолок струю сизого дыма, повторил — Нехорошо…

— Да мы… — подскочил Пелле.

— Пасть закрой — с легкой улыбкой тихо попросил Дуглас и Пелле с хрипом поперхнулся, опять брызнув кровавой слюной.

Взгляд представителя могущественного рода перебрался на меня и стало ясно, что сейчас мне придется четко высказать свою позицию. Я был к этому готов и сразу заговорил ровным спокойным голосом:

— Тенк — пусть валит.

— Я выплачу тебе половину арендной платы — кашлянул Тенк, прикрывая ладонью пробитое ухо — Выплачу каждый динарио.

— Нет — качнул я головой — Ты мне ничего не должен.

Деньги мне были нужны. Но если я позволю Тенку заплатить — а он запросто найдет деньги, одолжив их у своего кореша Пелле — получится, что он как бы имел право находиться в моей квартире и тогда уже я стану виноватым. Это соображение вместе с выводом и решением будто само появилось у меня в голове — разум сработал четко и быстро. Я не позволю Тенку стать соарендатором.

Странно… откуда во мне эта звероватая хитроватость и подозрительность?

— Тенк пусть валит — повторил я — Претензий к нему не имею, если он их не имеет ко мне. Эй, Тенк, ты имеешь ко мне претензии?

— Н-н-н-н… — заерзал парень, беспомощно оглядывая присутствующих и явно боясь глядеть на своего дружка Пелле — М-м-м-м…

— Ты не мычи — мягко посоветовал ему Дуглас — Ты отвечай. У тебя есть претензии к Амосу Амадею?

— Нет! — вякнул Тенк и обреченно сморщился.

Он только что благополучно вырулил из поганой ситуации, оставив в ней единственного виноватого — Пелле Джейкобсона. Он предал друга. И этот его поступок вызвал у меня широкую издевательскую улыбку. Такую широкую, что ее заметили все без исключения. Тенк съежился еще сильнее, попытался забиться в угол поглубже, но его дерганье остановил один из патрульных, с намекающей улыбкой указав на дверь:

— Ты свободен, сурвер Тенк. Но завтра тебе предстоит явиться в главный участок нашего уровня и дать объяснения по поводу раскуривания тасманки. Думаю, ты понимаешь — тебя ждет наказание, сурвер.

— Понял — опустив голову, Тенк поднялся и засеменил к выходу — Я понял…

За курение наркоты вроде тасманки наказание было одно — общественные работы. Уже завтра Тенк получит свой приговор и начнет искуплять преступление тяжкой работой на благо Хуракана — чистить полы в коридорах маленькой щеткой, мыть общественные туалеты и заниматься прочими подобными работами.

— Пелле — произнес Якобс, и обладатель этого имени вздрогнул, затравленно глянул на меня.