Запертое сердце - [7]

— Спасибо, мой дорогой. Значит, мне есть ради чего жить, хотя, кажется, я долго не протяну.

— Тебе придется жить, — сказал герцог, — потому что это твоя идея, и я предоставляю решение такого важного вопроса тебе.

Герцогиня удивленно взглянула на него.

— Ты хочешь сказать… — начала она.

— Я хочу сказать, — перебил ее герцог, — что не ударю палец о палец. Выбирай мне жену сама. Уверен, что тогда она будет отвечать всем требованиям.

Подготовь свадьбу. Венчание придется устроить в нашей церкви, чтобы ты имела возможность увидеть, как на меня надевают освященные церковью кандалы. У тебя не хватит сил ехать в какое-то другое место.

— Но, Аристид!..

— Таковы мои условия, — продолжал настаивать на своем герцог. — Я не желаю встречаться с этой девушкой, я не желаю иметь с ней дела, пока она не станет моей женой. После свадьбы я перееду из Парижа и проживу здесь столько, сколько понадобится для того, чтобы на свет появился твой внук, которого ты с таким нетерпением ждешь.

— Дорогой мой… — предприняла еще одну попытку герцогиня.

— Не пытайся переубедить меня, — отрезал герцог. — Ты вынудила меня поступить по-твоему, мама, и я подозреваю, что ты не сомневалась в успехе. Надеюсь, ты довольна!

Герцогиня взяла сына за руку.

— Я хочу, чтобы ты был… счастлив, — слабым голосом проговорила она. Губы герцога искривились.

— Уж не поэтому ли ты вызвала меня сюда?

— Я верю, что семья сделает тебя счастливым. Как ты знаешь, мы с твоим отцом познали истинное счастье в семейной жизни.

— Но я — не отец и никогда им не стану, — сказал герцог. — Маловероятно, чтобы тебе удалось подыскать для меня такую же очаровательную и красивую жену, какой была ты.

— Я постараюсь, мой дорогой, я постараюсь. Но это будет очень трудно, если ты не поможешь мне, став хоть немного любезнее.

— Осмелюсь заметить, что та девушка, которая станет моей женой, ни в коем случае не посчитает меня нелюбезным, — с насмешкой проговорил герцог. — На свете есть много женщин, которые получали удовольствие от моего общества.

— Женщины какого сорта? — мягко спросила герцогиня.

Герцог поднес ее руку к губам.

— Мы с тобой, мама, заключили сделку, и у меня нет желания продолжать обсуждение этого вопроса. А теперь тебе придется извинить меня: я хочу принять ванну и переодеться.

— Я безмерно благодарна тебе за то, что ты приехал сразу же, как только я позвала тебя, — сказала герцогиня.

— У меня создалось впечатление, что ты, мама, не так уж слаба, как кажешься. Во всяком случае, твоя сила воли и напористость ничуть не уменьшились!

Герцогиня сжала его руку.

— Я только хочу, чтобы ты был счастлив, — опять пробормотала она.

— Интересно, на что похоже это неуловимое счастье? — спросил герцог. — Как-то так сложилось, что я давно с ним не встречался и совсем забыл, как его распознать.

— О Аристид!..

Голос герцогини дрогнул от сдерживаемых рыданий.

— Мы становимся чересчур сентиментальными! — поспешно проговорил герцог. — Итак, займись претворением своих планов в жизнь, а я, так и быть, сдержу слово и сделаю, как ты пожелаешь. И давай больше не будем утомлять себя дальнейшими обсуждениями.

При этих словах он поднялся. Секунду поколебавшись, он наклонился и поцеловал мать.

— Не умирай, мама, — тихо сказал он. — Думаю, без тебя род Савинь погибнет.

Он направился к двери. Герцогиня смотрела ему вслед. Внезапно она ощутила страшную усталость и откинулась на подушки.

«Кардинал был прав», — подумала она. Аристид все еще любит ее. Он согласился жениться только потому, что она попросила его об этом.

Как это ни удивительно, но она достигла успеха гораздо быстрее, чем рассчитывала. И в то же время ее охватывало беспокойство. Какая женщина согласится стать женой человека, который превратился в такого циника?

От внимания герцогини не укрылись горечь и ирония, прозвучавшие в его голосе, когда он давал ей слово выполнить ее просьбу. Но потом она напомнила себе, что скоро у нее появится внук и продолжатель рода Савинь, — и это самое главное.

Ей придется смириться с тем, что, как только закончится медовый месяц — если его действительно можно будет так назвать, — Аристид вернется в Париж, к своему прежнему образу жизни.

Как бы оптимистически ни был настроен кардинал, она сомневалась, что жена и даже семья превратят герцога в респектабельного землевладельца, который, подобно королю, будет управлять своими угодьями и проведет реформы, способные вдохнуть жизнь в старый замок.

Итак, первый шаг сделан. Аристид согласился жениться. Теперь возникает вопрос о подходящей невесте.

Протянув руку, герцогиня позвонила в маленький золотой колокольчик. Дверь немедленно отворилась, и в комнату вошла одна из камеристок. — — Бумагу для писем, чернильницу и перо, — приказала герцогиня. — Скажи груму, чтобы он был готова любой момент отправиться с письмом к его высокопреосвященству кардиналу в Блуа.

Камеристка присела в реверансе.

— Я все сделаю, мадам.

«Кардинал будет в восторге», — подумала герцогиня. Когда он давал ей указания, как себя вести, она была твердо уверена, что оптимизм кардинала ни на чем не основан и что Аристид не ответит на ее призыв. Однако он немедленно выехал в Савинь и без остановки скакал всю ночь. Он сдался без борьбы, потому что считал, будто она умирает.