Запах Вереска - [270]

Думаешь ли ты обо мне

Где я сейчас

Где я сплю, детка

Чувствую себя так хорошо, но я стар

2000 лет погони дают о себе знать…

Kings of Leon — «Closer»

Алан знал, чем все это закончится, с самого начала. Он знал все, что так старательно скрывали от него. О новых пяти терактах и нападениях, которые со дня на день должен был устроить Ватикан. Знал о покушении на королевскую семью Британии. О нападении на Вампирский Двор и еще о кое-чем. Но настоящей вишенкой на торте оказались его личное задание и ювелирное превращение Понтифика в полного козла отпущения. Старый идиот даже не догадывался о грандиозных планах Свилиона и продолжал отвлекать внимание на себя, пока магистр готовил свою персональную ручную зверюшку. Первой жертвой этой «зверюшки» должен был стать Кайрен Валгири.

О да, к этому убийству Салливана готовили тщательно. Натаскали так, что будь здоров. Плюсом во всем этом было то, что он, наконец, смог окончательно разобраться в воспоминаниях своих предков и голова перестала напоминать бомбу с часовым механизмом. Минус был в том, что Свилион каждый вечер с упоением и со зверской методичностью имел его мозг на тему высшего блага, предназначения и особенности. Алан был впечатлен. Вещал мужик в полном одухотворении. Просто охрененный мотиватор.

Только Свилион точно бы застрелился, если бы узнал, до чего на самом деле домотивировал Салливана. Но ни Свилион, ни Рид не могли прочесть его мыслей, и потому они не знали, как сильно желал Алан черного альфу. Они даже не догадывались о том, что бы он сделал с Кайреном. Он вылизал бы его с ног до головы. Вцепился бы зубами в крепкую загорелую шею и устроил бы настоящее родео на его чертовом восхитительном члене. Он бы впитал в себя каждый вздох, каждый стон. Спрятал бы от всего мира и исполнил любое его желание. Все, что угодно, любой каприз. Отдал бы все на свете за прикосновение к теплым губам. За запах разгоряченного тела и рассеянную улыбку. За блеск счастливых солнечных глаз и аромат кофе, запутывавшийся в его волосах. Все, что угодно, за этого мужчину, только за него.

А они не знали и готовили его для убийства. Ведь его эмоции были пусты для них. А о единственной слабости старшего Валгири не знал теперь только конченный идиот. Они даже не сомневались в том, что Кай предпочтет добровольно подставить горло вместо того, чтобы убить его. В этом не сомневался и Алан. Он словно наяву видел, как его Ри закроет глаза и смиренно подставит ему свою шею. Он даст убить себя и позволит уничтожить все, за что сражался все эти века. Он позволит Алану все, и тот отлично знал почему. Причина у них обоих всегда была одна.

И сегодня, наконец, наступил именно тот день, когда орден должен был получить то, о чем мечтал все эти годы. Вся патриотичная чушь, которой его пичкали весь последний месяц, свелась к грубому и грязному ритуалу пробуждения. Свилиону банально надоело ждать, и он решил, что для полного слияния Салливана и Искры нужен ритуал, который насильно заставит проснуться все его силы.

Силы на самом деле не спали, а бились под крепким замком. Так же, как и огромный кусок воспоминаний, до которого Алан не мог никак дотянуться, но чувствовал на самом краю сознания. И этот весьма своевременный ритуал должен был помочь ему разобраться с последним кусочком головоломки. Тем самым, который имел его лицо и криво улыбался во снах.

Именно поэтому он позволил привести себя в этот огромный каменный мешок в глубинах замковых катакомб. Вот почему он молча выпил кубок вина, преподнесенный Свилионом в качестве «подарка» преданному войну, который сегодня должен был навечно занять свое место среди других Мечников. Вкус наркотиков все еще горчил на кончике языка. Только он продолжал молчать.

Сейчас Алан стоял в центре кровавых символов, окруженный самыми древними членами ордена, и глубоко дышал, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. А вокруг дрожал свет старых факелов, и насмешливо мерцали глаза Свилиона.

Ведь он получил то, к чему стремился все эти века. С самой встречи с Ивоном Таль Анарсвилем. Таким прекрасным и холодным, словно вечная вьюга. Полным силой Небесных до самых своих краев и спокойным, как сама смерть. Он нес ее в себе, но отчаянно пытался сдержать ее разрушительные порывы. Он всегда смотрел на свой дар, словно на чудовище, и отчаянно боялся дать ей волю. Боялся потеряться в ее тьме. Ивон ненавидел свой дар и не желал давать волю всем своим силам. Алан не был таким. С самой первой минуты, когда он узнал о силе, которая медленно просыпалась в нем, он принял ее. Он не боялся окончательно раствориться в ней и щедро пользовался всем, что она могла ему подарить.

Свилион смотрел в стылые глаза Салливана и с наслаждением думал о том, что этот мальчишка станет венцом творения. Он закрывал глаза на все творимые им жестокости и с удовольствием пил его ненависть. А ее с каждым днем становилось все больше. Она горела в этом мальчишке злым огнем. И самым сильным ее источником стал Кайрен Валгири. Алан возненавидел его именно так, как и желал Свилион. Наконец, наконец, все будет именно так, как и должно было быть столько веков назад! Когда из-за проклятого черного альфы он потерял свое идеальное оружие и вынужденно бежал, инсценировав свою смерть. Он ведь понял тогда, кто вырезал весь Млэк-Алаин и Белокаменный город. Он знал, что Валгири придет за ним и за его Мечниками. Ему пришлось пожертвовать слишком многим, чтобы спасти своих вампиров и уйти. Он отдал многое, чтобы снова поднять орден и восстановить свою власть.