Запах денег - [7]
И Зосимов вспомнил ярко, как от вспышки магния, всю свою простую и такую ужасную жизнь.
— Я скульптор-монументалист, дедушка, — сказал он.
— Поясни, — потребовал старик.
— Я высекаю из гранита, дедушка!
— Кого, сын мой?
— Я высекаю обнаженных девиц женского пола…
— И?…
— Я высекаю банкиров.
— В полный рост?
— Выше… Много выше…
— То есть?! — нахмурил лохматые брови старик.
— Пуговица на красном пальто одного банкира достигла трех метром в диаметре.
— Свят-свят, — открестился старец.
— А еще я высекаю бюсты братвы. Этими бюстами сейчас густо засеяны погосты нашей некогда необъятной Родины.
— А братва — это кто? Матросы?
— Если бы, — поник головой Зосимов. — Это душегубы, дедушка!
— Ах, ты! — гневно изумился мудрый старик и опять ловко выхватил из котомки свою заветную дубинку и что было силы огрел Зосимова по поникшей головушке.
И тотчас из Зосимова выпрыгнул угольно-черный черт средних размеров.
— Сгинь, сатана, — заорал дедушка.
И черт вихрем вкрутился в мирно разгуливавшего за забором бычка. А бычок, уже под властью беса, дико взмахнул хвостом, ринулся к обрыву и с печальным мычанием канул в нем.
Не прошло и часа, как в пропасть попрыгали все коровы, кролики, три десятка особоноских пестрых кур, толстые индюки и, конечно, нутрии, т. е. южноамериканские водяные крысы, мех которых вполне годится для изготовления теплых зимних шапок.
Теперь уже Зосимов почувствовал значительное облегчение. Однако неокончательное, видимо еще много бесов сидело в нем.
Старик от усталости тяжело дышал, дубинка его надломилась.
Волосы же на голове скульптора Зосимова сбились клоками, а лоб слегка посинел.
И тут появилась сама матушка Зосимова, Анфиса Федоровна.
Она появилась и взмахнула руками.
И еще бы ей не взмахивать руками! Двор был совершенно пуст, никакой живности, только запоздалая нутрия (южноафриканская крыса), как последняя тучка рассеянной бури, неслась к обрыву, высоко забрасывая задние ноги.
— Назад! — крикнула беглянке Анфиса Федоровна.
Но нутрия, обуянная бесом, ничего не слышала и, добежав до пропасти, мужественно кинулась в нее.
— Лапушки мои, — возрыдала Анфиса Федоровна. — Как же я буду дальше-то жить?!
И надо отдать огорченной женщине должное. Вопрос ее не был вполне риторическим.
Старец смущенно спрятал свою надломленную дубовую палочку в котомку.
— Может еще разок? — попросил Зосимов, чувствуя внутри жжение от присутствия бесов.
— В другой раз, — ответил старец. — Живность кончилась…
И тут, смачно хрюкнув, из навозной жижи поднялась самая мощная свиноматка, Машка. Совершенно ранее невидимая из-за этой жижи.
В мановение ока Зосимов выхватил из котомки дедушки волшебную палочку и что было силы огрел ее себя по головушке.
А ударил он себя с силой рьяной, богатырской силой.
И тут из скульптора Зосимова повалил целый сонм чертей. Больших и маленьких, черненьких и седых, с серьгой в ухе и с серьгой в носу.
— Сгинь, сатана! — страшно возопил Зосимов.
Возопил он и вся эта живность из Преисподней вихрем вкрутилась в толстую Машку и та, отчаянно хрюкнув, ринулась к обрыву, в коем и нашла свой последний приют.
И тут все упали в обморок.
Анфиса Федоровна упала потому, что ее остатняя скотинка безвозвратно погибла.
Скульптор Зосимов упал потому, что слишком сильно хватил себя волшебной дубинкой по головушке.
А седой как лунь дедушка упал потому, что не выдержал зрелища, как его заветная палочка разлетелась на мелкие щепочки.
После вышеописанного события прошло три месяца.
Все бесы покинули монументалиста Зосимова. Теперь он тих и светел. Но самое удивительно это то, что двор Анфисы Федоровны, вовсе не оскудел. Ее сын, теперь уже экс-скульптор Зосимов стал фермером и завел индюков, пестрых особоноских кур, свинок, быков и нутрий, т. е. южноамериканских водяных крыс, мех которых вполне годится для изготовления утепленных зимних шапок.
Просветлела и мать Зосимова. Хотя об изгнании бесов из ее сына она вспоминала со страдальческой улыбкой.
Повеселел и седой как лунь дедушка. Он вырезал из крепкого дуба новую волшебную палочку, а фермер Зосимов, в знак благодарности к заветному старичку, всю ее покрыл чудесными анималистическими узорами.
Капсула 6. ГОЛУБКА
Семён Парамонов спал на подоконнике.
Подоконник — славный, широкий, мраморный, но все-таки подоконник, не кровать же.
Семён засыпал только на нем.
И парня можно понять.
Блестящий президентский имиджмейкер, он был уволен по сокращению штата почти в никуда.
С деньгами, жильем проблем не было.
Хвала небесам!
Квартирища в пол-этажа сталинского домины, весьма кругленькие суммы на многочисленных сберкнижках и магнитных карточках, многое другое…
Но не это главное.
Еще совсем недавно лакеи чуть ли не красную дорожку под его лаковыми штиблетами стелили, каждое словечко на лету ловили. А теперь и дорожек не стелют и на его речи никто и ухом не ведёт.
Поэтому Сеня и засыпал только на подоконнике, с видом на Храм Нечаянная Радость.
И вот однажды, когда кремлевский отставник дремал на своем жестком ложе, в форточку залетела изумительной красоты белая голубка.
Она приземлилась подле Сени, и ласково посмотрела на него морковными бусинками глаз.
Согласитесь, что очень приятно иметь под рукой своего супергероя. У американцев, например, есть Супермен, Бэтмен, Железный человек… А что у нас? На кого можем рассчитывать мы, в случае настоящих неприятностей? Ведь Армия и Флот могут выручить далеко не всегда, особенно, если речь идет о грабителях банков или вампирах.Но теперь такой герой у нас есть! И даже не один — их двое. Забудьте Чипа и Дейла, гениальный сыщик Рябов и его верный спутник, акушер второго разряда Петр Кусков, спешат на помощь! И неважно, на что покушается очередной негодяй, только лишь на чужие деньги или на саму независимость и стабильность великой России.
Всем известно, что телевидение – это рассадник порока и пропасть лихих денег. Уж если они в эфире творят такое, что же тогда говорить про реальную жизнь!? Известно это и генералу Гаврилову, которому сверху было поручено прекратить, наконец, разгул всей этой телевизионной братии, окопавшейся в Останкино.По поручению генерала майор Васюков начинает добычу отборнейшего компромата на обитателей Королёва, 12. Мздоимство, чревоугодие, бесконечные прелюбодеяния – это далеко не полный список любимых грехов персонажей пятидесяти секретных отчетов Васюкова.
Фантасмагория. Молодой человек — перед лицом близкой и неизбежной смерти. И безумный мир, где встают мертвые и рассыпаются стеклом небеса…
Сборник сказок, повестей и рассказов — фантастических и не очень. О том, что бывает и не бывает, но может быть. И о том, что не может быть, но бывает.
В книге собраны истории обычных людей, в жизни которых ворвалась война. Каждый из них делает свой выбор: одни уезжают, вторые берут в руки оружие, третьи пытаются выжить под бомбежками. Здесь описываются многие знаковые события — Русская весна, авиаудар по обладминистрации, бои за Луганск. На страницах книги встречаются такие личности, как Алексей Мозговой, Валерий Болотов, сотрудники ВГТРК Игорь Корнелюк и Антон Волошин. Сборник будет интересен всем, кто хочет больше узнать о войне на Донбассе.
Жизнь Гофмана похожа на сказки, которые он писал. В ней также переплетаются реальность и вымысел, земное и небесное… Художник неотделим от творчества, а творчество вторгается в жизнь художника.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Жизнь подростка полна сюрпризов и неожиданностей: направо свернешь — друзей найдешь, налево пойдешь — в беду попадешь. А выбор, ох, как непрост, это одновременно выбор между добром и злом, между рабством и свободой, между дружбой и одиночеством. Как не сдаться на милость противника? Как устоять в борьбе? Травля обостряет чувство справедливости, и вот уже хочется бороться со всем злом на свете…