Западный ветер - ясная погода - [24]

19 сентября японское командование потребовало от администрации Французского Индокитая согласиться на ввод в колонию 32 тыс. японских солдат. В тот же день японские военные корабли, неожиданно в большом количестве появившиеся в Тонкинском заливе, начали эвакуацию японских граждан из Ханоя. К этому времени адмирал Деку знал, что Чан Кайши на помощь ему не придет, США и Англия — тем более. Присылки войск из Франции также ждать не приходилось. Правительство Виши было информировано Германией, что следует немедленно согласиться на требования Японии — этот небольшой подарок Гитлер хотел сделать своему дальневосточному союзнику к подписанию пакта.

По соглашению с администрацией Французского Индокитая, подписанному 22 сентября, Япония получала право передвижения через северные районы колонии. Это создавало южный плацдарм для войны против Китая и дальнейших действий в регионе, поскольку японские войска вышли к границам Таиланда. В соответствии с соглашением японцы могли помимо перевозок войск через северные районы ввести до 6 тыс. солдат на военные базы на берегу Тонкинского залива. Эти 6 тыс. солдат высадились на базах 22 сентября, но через три дня не предусмотренные соглашением две японские дивизии перешли северную границу колонии и двинулись к Лангшону. И тут случилось непредвиденное: французские пограничные заставы в районе Лангшона обстреляли японские колонны и в течение нескольких часов отбивали атаки японских войск. Лишь после тяжелых боев горстки пограничников отступили к югу. Столкновение было неожиданным и, главное, болезненным для престижа японской армии.

Бои на границе имели и другие неприятные последствия для японского командования — поднялся шум в американской прессе и зазвучали новые грозные нотки в выступлениях государственных деятелей. Наконец правительство Виши обратилось с жалобой к Гитлеру. Пришлось японцам еще раз отступить. К этому времени выработался своеобразный стереотип японской стратегии в Юго-Восточной Азии. Как только Япония наталкивалась на сопротивление со стороны США, как только возникали осложнения, раздавался сигнал об отступлении — отступлении тактическом, на ранее достигнутые позиции. И сейчас же вступал в действие запасной вариант, который также должен был привести к желаемому результату.

В случившемся был обвинен генерал Нисихара, которого сместили с должности. Вместо него в Ханой прибыл генерал Сумито, японские дивизии вернулись в Южный Китай, французские пограничники — на свои разрушенные и сожженные заставы у Лангшона. А в политическую игру был включен Таиланд, тем более что почва для этого была уже подготовлена.

Договор о ненападении, заключенный в июне 1940 г. между Таиландом, Англией и Францией, с Англией был ратифицирован, а с Францией — нет. Того французского правительства, что подписывало договор, уже не существовало, а с властями Виши Таиланд ратифицировать договор не спешил. Формальным предлогом для затяжки ратификации был отказ Франции передать Таиланду правобережный Лаос. Правонационалистическое правительство Пибун Сонграма, программа которого была в значительной степени антикитайской (один из идеологов этого направления, Луанг Вичит Ватакан, даже предложил решить «китайский вопрос» в Таиланде по примеру решения «еврейского вопроса» в фашистской Германии), склонялось к более тесному союзу с Японией. Здесь не обошлось без активной работы японской разведки и японской пропаганды, которая поддерживала, в частности, созданную в 1939 г. Партию тайской крови, требовавшую присоединения к Таиланду Лаоса и Западной Камбоджи. Территориальные притязания к соседям поддерживали все таиландские политики, но каким путем идти, чтобы наилучшим образом воспользоваться создавшейся ситуацией, было вопросом спорным. Если Пибун и его правительство ратовали за союз с Японией, которая обещала за помощь в надвигающемся конфликте удовлетворить территориальные претензии Таиланда, то известный таиландский политик, бывший министр иностранных дел Приди Паномионг, немало сделавший в свое время для сближения с Японией, теперь выступал за добрые отношения с Англией и Францией. Два основных соображения руководили Приди и его группой. Во-первых, он полагал, что Англия и Франция настолько ослаблены войной, что добровольно согласятся на территориальные уступки, лишь бы сохранить хоть что-то из своих владений в Юго-Восточной Азии. Второе соображение было внутриполитическим — союз с милитаристской Японией резко усиливал военную группу в правительстве и самого Пибуна, которого пленяла роль военного диктатора Таиланда и который на волне военного угара мог подавить группу Приди. Позиция Приди, на первый взгляд куда более слабая, чем у Пибуна, усиливалась тем, что в Таиланде, как и в Японии, существовало соперничество между армией и флотом. И если армия поддерживала правительство и союз с Японией, то флот во главе с военно-морским министром адмиралом Тамронгом Навасаватом стоял на стороне Приди.

Из-за такой сложной расстановки сил в Таиланде его политика отличалась удивительной противоречивостью. Например, поездки таиландских миссий доброй воли в сентябре 1940 г. напоминали поездки средневековых послов по дальним странам в поисках жениха для царской дочери. Так, миссия доброй воли, посланная в Японию, по дороге остановилась в Ханое. 4 сентября ее глава посетил адмирала Деку и предложил ни больше ни меньше как союз против Японии. Правда, не бесплатно, а в обмен на правобережный Лаос. Когда адмирал отказал, миссия собрала чемоданы и отправилась в Токио прозондировать, что можно будет получить от Японии в обмен на помощь при захвате Индокитая. В те же дни другая миссия доброй воли отправилась в Малайю и Бирму, дабы «укрепить дружеские связи с Британской империей»; одновременно в таиландской прессе одна за другой печатались статьи об «исконных таиландских землях», отторгнутых у Таиланда Англией. Наконец, в те же дни правительством Таиланда был положительно решен вопрос об установлении дипломатических отношений с Советским Союзом (они были установлены в марте следующего года).