Западный ветер - ясная погода - [142]

С этого момента Аун Сан решил отойти от командования армией, сохранить которую как крупную боевую силу все равно не было возможности, и вернуться к политической деятельности. Английское командование через посредство лорда Маунтбеттена, с которым в начале сентября Аун Сан вел в Канди переговоры относительно свертывания вооруженных сил Бирмы, предложило бирманскому лидеру пост заместителя главного инспектора колониальной армии в чине бригадира с обещанием дальнейшей карьеры в рядах британских вооруженных сил. Однако ничто не могло заставить Аун Сана отказаться от принятого решения. Согласившись на требования англичан о сокращении армии и переводе ее под командование английских офицеров, Аун Сан занялся укреплением Лиги и созданием Народной добровольческой организации (НДО) — полувоенной организации, которая объединила ветеранов антияпонской войны, не включенных в колониальную армию и рассчитывавших в случае нужды на оружие, спрятанное во время боевых действий. Однако основной упор с момента окончания войны Лига сделала на политическую деятельность, и этот курс оказался правильным. Добившись выборов в Учредительное собрание, АЛНС завоевала в нем почти все места и получила право сформировать Временное правительство Бирмы. Несмотря на убийство в 1947 г. правыми авантюристами Аун Сана, Такина Мья и ряда других лидеров национально-освободительного движения и выход из единого фронта Коммунистической партии, Бирма добилась независимости, которая была формально провозглашена 4 января 1948 г.

Послесловием к описанию событий 1945 г. в Бирме может послужить рассказ о судьбе остатков правительства Ба Мо. После бегства из Рангуна небольшой караван автомашин несколько дней пробивался сквозь заторы на узких дорогах на восток, к Ситауну. Не раз приходилось спасаться в канавах от бомбежек и подолгу задерживаться на железнодорожных станциях в тщетной надежде на поезд, который довез бы членов правительства и их семьи до казавшегося спасительным Моулмейна. Вскоре пришлось идти пешком по шпалам, прячась от английских налетов в джунглях. Как-то переночевали в шалашах, построенных монахами местного монастыря, после того как их выгнали из монастыря японские солдаты. Вскоре удалось найти дрезину, однако проехали на ней лишь несколько миль, так как на дороге ожидала засада, устроенная бирманскими солдатами. Японская охрана смогла отбиться от нападения, доставить своих подопечных к Ситауну и переправить их на найденной моторной лодке на левый берег.

Когда измученная процессия наконец-то добралась до Моулмейна, оказалось, что этот город подвергается беспрерывным бомбежкам, и правительство в сопровождении посла Японии в Бирме перебралось в Мудоун, где и провело последующие недели. Такин Ну пытался привлечь Ба Мо к оказанию помощи бирманцам, попадавшим в руки «кэмпейтай», но даже в тех случаях, когда удавалось добиться от японцев обещания не расстреливать партизан или заложников, те потом, как правило, все равно приводили приговор в исполнение.

Последним мероприятием правительства Ба Мо стало торжественное открытие в Мудоуне монумента Независимости. Далее пути Ба Мо и его министров разошлись. Такин Ну и Такин Мья сообщили в Рангун, что правительство «независимой Бирмы» перестало существовать, и вскоре отправились обратно в столицу. А Ба Мо в тот же вечер принял японского посла, который, по словам самого диктатора, нанес ему визит, чтобы узнать его мнение о вероятной капитуляции Японии. «Без всяких колебаний я выразил мое согласие с этим решением». Двое бывших — президент и посол — сидели в одном из немногих оставшихся домиков бирманского городка и продолжали играть в высокую политику. Затем Ба Мо отправился на конечную станцию так и не завершенной «дороги смерти», под проливным дождем уселся в поезд, и тот медленно повез его в Бангкок. Ба Мо не желал думать о том, скольких жизней бирманцев, англичан, индонезийцев стоило строительство этой дороги. Он вспоминает лишь, как поезд остановился на ночь возле бирманского трудового лагеря, и рабочие (вернее, рабы) вышли утром поглядеть, как уезжает из страны их президент.

Путешествие через Таиланд, на первый взгляд гораздо меньше, чем Бирма, затронутый войной, вызвало у Ба Мо раздраженный отзыв о национальном характере тайцев, которые «имеют явный талант пережить бурю и выйти из нее с таким видом, словно бури и не было...". Дальше был бурлящий демонстрациями Сайгон. «Среди демонстрантов были вооруженные люди, которые шли в военном строю. Они были менее эмоциональными и более дисциплинированными, чем бирманцы, и это доказывало, что запас их воли и выдержки больше, чем у нас... в этой бесконечной ленте людей я увидел начало войны в Индокитае против французов, которая закончится через девять лет в Дьенбьенфу».

22 августа Ба Мо, едва не погибнув на последнем отрезке пути, так как самолет, на котором он летел, попал на глаза американскому истребителю, высадился на Тайване, где узнал, что только что при подобных обстоятельствах погиб С. Ч. Бос. Еще через день Ба Мо был в Японии. Его появление там имело определенный политический смысл в глазах тех военных, которые не смирились с поражением: ведь Ба Мо был единственным главой союзного государства, который смог и захотел прибыть в Японию в ее последний час. Дальнейшие события служат доказательством того, что японская военно-политическая машина продолжала функционировать не только в дни капитуляции, но и многие месяцы спустя. Ба Мо отвезли в небольшую деревушку в префектуре Ниигата, где поселили в деревенском монастыре под видом маньчжурского профессора, потерявшего из-за гибели при бомбежке всей его семьи дар речи и рассудок. При «профессоре» постоянно находились четыре японских офицера, которые снабжали его всем необходимым, держали в курсе событий и поддерживали связь с Токио, где давно уже правили американцы. Лишь к концу декабря 1945 г., когда Ба Мо узнал, что никто из бирманских политиков, сотрудничавших с японцами, не подвергся репрессиям английских властей, он начал настаивать на том, чтобы сдаться союзникам. По его просьбе к нему явился ответственный чиновник министерства иностранных дел Японии, который согласился с тем, чтобы Ба Мо вышел из укрытия. В начале 1946 г. Ба Мо привезли в Токио и поместили в тюрьму для военных преступников, откуда он вышел через несколько месяцев, получив разрешение вернуться в Бирму.