Западные земли - [96]
Но он замечает, что его тело само обходит все препятствия. Он чувствует необычайную легкость в ногах, шагает широко. Одежда обтягивает его мускулы, пальцы ног помещены каждый в отдельный мешочек, гениталии защищены протектором. Это его вторая кожа, сделанная из какого-то легкого, прочного, гладкого материала в желто-зеленых пятнах. Материал этот меняет цвет, когда он переходит из тени на свет.
Тишина переполняет каждую пору его тела, он не может заставить себя даже подумать: «А где я, собственно говоря, нахожусь?» Он чувствует, что понятия «идти» и «достигнуть цели» для него превратились в неразрывное целое, не разделенное линейной словесной последовательностью.
Он проходит мимо длинного низкого здания. Сточная канава уходит куда-то вдаль. Вдоль здания тянется что-то похожее на железнодорожные пути, которые разбегаются вдали в разные стороны, подчиняясь какому-то сложному замыслу. По этому лабиринту в состоянии пройти только жители здешних мест, поскольку схема лабиринта встроена им прямо в душу. Тот, кто привык к другим лабиринтам и другим схемам, никогда не сможет найти из него выход.
Он видит каналы, тропинки и мосты, сеть, протянутую к небу, снабженную запутанной системой плотин и шлюзов, садов и плавучих домов, которые буксируют гигантские черепахи с кольцами для крепления канатов на панцирях. У черепах на лапах между пальцами. – перепонки, и они плавают невероятно проворно и быстро, волоча за собой баржи с грузами и пассажирами.
Вдали в молочном свете он видит безбрежное озеро. В небе не видно ни солнца, ни луны. Очевидно, подобное мягкое освещение создано отраженным рассеянным светом. Внезапно на тропинке ему встречаются люди. Их тела кажутся совершенно неуместными здесь.
Теперь он вспомнил. Время от времени ему не удается вспомнить содержание сна в состоянии бодрствования. Он прогуливается, окруженный огромной людской толпой как будто восточной внешности.
Светит яростное жаркое солнце, люди вокруг него полураздеты. Они молчаливы, неторопливы, и на лице у них видны явные признаки истощения. Не слышно ни звука: только палит солнце, а вокруг – молчаливая людская толпа.
Он бредет среди толпы с большой закрытой корзиной в руках. Он где-то взял ее, но никак не может найти место, чтобы оставить. В том сне он испытывал странный страх оттого, что ему приходится все брести и брести сквозь толпу, не зная, где положить груз, который он таскает в руках уже так долго.
Наконец он наткнулся на железнодорожные пути, по обеим сторонам которых стояли в ряд развалины домов. На тесных задних двориках виднелись полусгнившие домики уборных и живые изгороди из терновника, пыльные тряпки, вывешенные на просушку. Сама почва в этом месте казалась какой-то мерзкой и заброшенной. Бесконечное течение людского потока через бесконечное время. Предупреждение… вспышка ужаса, мрачное будущее, грех и падение в пропасть между великолепием и тьмой. Жуткое сновидение, скрипучее и шаркающее, словно старые ноги по половицам, и, кто знает, возможно, нечто гораздо большее.
Двадцать пятое декабря: Вчера я переписал отрывок со сном из романа «Сердце, Одинокий Охотник» Карсон Маккаллерс74.
Я вспоминал свой сон, когда внезапно по спине у меня пробежал знакомый холодок, обычно предшествующий изумленной и пугающей догадке…
« Что у меня в корзине?»
Повторяющийся сон о том, как ты заходишь в темную комнату. Кто-то лежит на постели. Я просыпаюсь с криком: «Нет! Нет! Нет!»
Совсем скорзинился. Яростное жаркое солнце в небе. Корзину некуда поставить, а он все идет и идет сквозь молчаливую толпу людей с признаками истощения на лицах. Они голодны не от нехватки пищи, а от нехватки чего-то другого. Чего-то, чего у них нет. Не зная, где положить груз, который он таскает в руках уже так долго.
Дитя умирает в корзине. И никто не поможет под этим яростным солнцем в старой кинокартине, жизнь из которой вытекает медленно и молчаливо, словно это людская толпа.
Слова старого Белого Охотника:
Ты никогда не узнаешь, что такое подлинная отвага, пока не потеряешь ее. Потеряешь полностью, до последней капли… пока не рухнешь в грязь. И нет радости большей, чем радость, приходящая в тот момент, когда твоя отвага возвращается к тебе. Вот почему многие после такого переживания теряют интерес к жизни. Как можно испытать нечто большее? А если ты не в состоянии испытать ничего большего, зачем ты топчешь землю?
Никогда не бросайся на страх очертя голову. Все это враки насчет того, что нужно собрать нервы в кулак: чем крепче ты будешь сжимать кулак, тем сильнее будет становиться страх. Лучше впусти его внутрь и присмотрись к нему. Какой он формы? Какого цвета? Пусть страх проползет через тебя насквозь. Замри. Сделай вид, что ты его не видишь и не слышишь. Веди себя как ни в чем не бывало. Интересно, что там сегодня подадут на этой факультетской вечеринке? Несомненно, какой-нибудь смертоносный кислотный пунш, что-нибудь такое, от чего меня немедленно скрючит изъязвленная грыжа. Вспомни побольше факультетских и офисных вечеринок, и ты убедишься в том, что острое чувство страха и острое чувство скуки не могут сосуществовать в одной душе одновременно.
Одна из величайших книг нонконформистской культуры за всю историю ее существования.Одна из самых значительных книг XX века, изменившая лицо современной прозы.«Голый завтрак» — первый роман Уильяма Берроуза, сразу же поставивший автора в ряд живых классиков англоязычной литературы.Странная, жестокая и причудливая книга, сочетающая в себе мотивы натурализма, визионерства, сюрреализма, фантастики и психоделики.«Порвалась дней связующая нить»... и неортодоксальные способы, которыми Уильям Берроуз предлагает соединить ее, даже сейчас могут вызвать шок у среднего человека и вдохновение – у искушенного читателя.
«Джанки» – первая послевоенная литературная бомба, с успехом рванувшая под зданием официальной культуры «эпохи непримиримой борьбы с наркотиками». Этот один из самых оригинальных нарко-репортажей из-за понятности текста до сих пор остаётся самым читаемым произведением Берроуза.После «Исповеди опиомана», биографической книги одного из крупнейших английских поэтов XIX века Томаса Де Куинси, «Джанки» стал вторым важнейшим художественно-публицистическим «Отчётом о проделанной работе». Поэтичный стиль Де Куинси, характерный для своего времени, сменила грубая конкретика века двадцатого.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Юные демоны, управляющие силами Эроса и Танатоса, готовы к сражению с машиной полицейского контроля.«Дикие мальчики», – первый роман футуристической трилогии Уильяма Берроуза о торжестве анархии гедонизма и сексуальной свободы.
Заговорщики хотят уничтожить Соединенные Штаты с помощью нервно-паралитического газа. Идеальный слуга предстает коварным оборотнем. Лимонный мальчишка преследует плохих музыкантов. Электрические пациенты поднимают восстание в лечебнице. Полковник объясняет правила науки "Делай просто"."Дезинсектор" — вторая книга лондонской трилогии Уильяма Берроуза, развивающая темы романа "Дикие мальчики".Берроуз разорвал связь между языком и властью. Особенно политической властью. В таких книгах, как `Дезинсектор!`, Уильям бичует не только свиней, как называли в 1968 году полицейских, не только крайне правых, но, что гораздо важнее, власть как таковую.
«Дикие мальчики, или Книга мертвых», первый роман «лондонской» трилогии, куда входят также «Дезинсектор» и «Пристань святых», повествует о группе подростков-мародеров, терроризирующих города Северной Африки. В гротескном, романтичном, кошмарном шедевре Берроуза технологии, плоть и насилие проникают друг в друга, сливаясь в вакханалии взаимного уничтожения. Это произведение вдохновило группу Duran Duran на создание одноименной знаменитой песни с альбома «Arena». Книга содержит нецензурную брань.
Не бывает технологий, способных вернуть молодость. Не бывает чудо-лекарств, способных вылечить любую болезнь. Или бывают? Зря мы, что ли, строили будущее? В этом мире наконец-то можно позвонить на ключи, записи с видеокамер помогают распознавать потенциальных преступников, а бахилы не надевают, а напыляют. Мы нашли ответы почти на все вопросы – кроме парочки. Как понять, что перед тобой: прорывная технология или шарлатанство? И что именно делать, когда эту «прорывную технологию» за бешеные деньги продаст твоим стареющим родителям безымянный коммивояжёр? Это же не может быть правдой – чудо-лекарств ведь не существует. Верно?
Герой рассказа семидесятилетний старичок, страдающий от возрастных болезней, неожиданно оказывается задержанным полицией. Обвинение, которое ему предъявляют, крайне тяжёлое: за последние четыре месяца он похитил и изнасиловал сто восемнадцать двенадцатилетних девочек. Неясно, как в такой ситуации защищать себя.
Представим. Подписан указ о свободном хранении и ношении огнестрельного оружия. Что произойдет потом, через день, месяц, год? Как изменится столь привычный для нас мир, когда у каждого встречного с собой может оказаться весомый крупнокалиберный аргумент? Станем ли мы обществом запуганных невротиков, что боятся сказать друг другу лишнее слово, или – наоборот – превратимся в страну без преступлений, с вежливыми и предупредительными гражданами? Издательство «Пятый Рим» представляет новый сборник остросюжетной социальной фантастики сообщества «Литературные проекты Сергея Чекмаева».
Внецикловые повесть и роман. Содержание: На чужом поле Уснувший принц.
Есть мандарины, работать при утреннем свете и… ампутировать фалангу указательного пальца на правой руке. Какие рекомендации услышишь ты от машины счастья? Перл работает на огромную корпорацию. По запатентованной схеме она делает всех желающих счастливее. Советы механизма бывают абсурдными. Но Перл нравится работа, да и клиенты остаются довольны. Кроме ее собственного сына – подростка Ретта. Говорят, что «счастье – это Apricity».
Во втором романе трилогии действие переносится из Городов Красной Ночи и Латинской Америки времен испанской колонизации в США эпохи Дикого Запада и Северную Африку. Ким Карсонс (очередное альтер-эго писателя) создает «Семейство Джонсонов» – тайную анархическую организацию, защищающую территорию человеческой свободы от посягательств государственной тирании, за фасадом которой смутно проступают контуры подлинных хозяев этого мира – тех, кто в преданиях и мифах человечества именуется богами или Богом.
Роман Уильяма Берроуза «Города Красной Ночи» – первая часть трилогии, увенчавшей собой литературное творчество великого американского писателя. Уникальное произведение, совместившее в себе приемы научной фантастики, философской прозы и авантюрногоромана «Города Красной Ночи» оказали и продолжают оказывать огромное влияние на мировое искусство.