Западня. Занесенные снегом - [5]

– Разве ты сам не чувствуешь этого, Уилл?

Он закрыл глаза и вернулся в комнату отдыха, где схватил со стола свой стакан с виски.

Один огромный глоток – и дивная мягкая преграда, отделявшая его от реальности, восстановилась в полном объеме. Комнату наполнило тихое гудение, еще несколько глотков – и она начнет вращаться.

Мужчина направлялся к парадной двери, чтобы узнать, что за огни горят там во дворе, когда кто-то взял его под локоть.

– Привет, Уилл. Вот ты где, приятель!

Иннис никак не мог вспомнить имени этого человека и лишь секунду спустя понял почему. Этот мужчина жил по соседству, но они никогда не разговаривали. Уилл узнал его лишь потому, что видел его постоянно в субботу по утрам: сосед мыл белый «Лексус» на своей подъездной дорожке именно в то время, когда Иннисы проезжали мимо, направляясь в спортивный центр.

Это был латиноамериканец примерно одного возраста с Уиллом.

– Извините, я не знаю вашего имени, – произнес тот.

– Мигель, – представился тот. – Когда вы с женой проезжали мимо моего дома, мы махали руками друг другу. Я увидел в новостях, а потом все эти машины у вашего дома… Я решил, что нужно прийти. Если я что-то могу для вас сделать…

Уилл почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы: то ли от опьянения, то ли от всех событий этого ужасного дня. Доброта этого человека, с которым они прежде обменивались лишь приветственными жестами, стала последней каплей.

– Спасибо, Мигель. – Иннис вытер глаза и откашлялся. – Не хотите что-нибудь съесть или выпить? На кухне приготовили целый закусочный стол.

Когда сосед ушел, Уилл открыл парадную дверь и вышел на крыльцо.

– Боже… – прошептал он. Преграда исчезла. Невыносимая тяжесть исчезновения Рейчел заставила его задохнуться, и он осел на ступени. В голове билась одна мысль: «Это действительно случилось».

Вся улица превратилась в одну огромную стоянку. В квартале от дома припарковался фургон новостного канала, на крыше которого белела огромная спутниковая антенна. На лужайке перед домом, посреди высокой травы, из которой торчали сагуаро и побеги юкки, стояли кружком человек десять-двенадцать. Их лица были озарены пламенем свечей, которые они держали в руках, – их огоньки подрагивали под вечерним ветром, дующим из пустыни.

Уилл сидел, глядя на этот круг мерцающих огней, на темнеющее небо, и чувствовал боль под ребрами – такую сильную, что он с трудом мог дышать. Ему приходилось напрягать слух, чтобы расслышать, что говорят эти люди.

До него донесся глубокий женский голос:

– Милосердный Господь, ты сказал: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них»[1]. И вот мы здесь, Господи, и мы просим Тебя о спасении Рейчел Иннис.

Уилл с трудом поднялся на ноги и пошел к молитвенному кругу, продираясь сквозь траву. Он не молился много лет – с тех пор как они с женой узнали о болезни дочери. Он считал, что отверг Бога – и что это отвержение взаимно. Но сегодня это закончилось.

Глава 6

Уилл выскользнул из круга свечей и направился обратно к дому, чтобы проверить, как там Девлин. Он не молился вслух, хотя и желал этого. Но слишком много времени он не разговаривал с Богом, и теперь ему было трудно сделать это, особенно в присутствии посторонних.

Едва он протянул руку, чтобы открыть парадную дверь, как та распахнулась сама. На пороге стояла мать Рейчел, и лицо ее выражало смятение.

– Уилл, там, в гостиной, ждет детектив. Он хочет поговорить с тобой.

Иннису почему-то казалось, что детектив будет относительно молодым, возможно, его ровесником, с короткой стрижкой и суровым, полным недоверия взглядом. Будучи адвокатом, он часто имел дело с копами и привык относиться к ним как к низшей касте исполнительных властей. По его мнению, они были косны, лишены воображения и склонны быстро формировать мнение по какому-либо вопросу, причем это мнение впоследствии нельзя было поколебать никакими фактами. Но детектив, ожидающий в гостиной, не соответствовал этим шаблонам – по крайней мере, с виду. Он сидел на диване между двумя подругами Рейчел из группы йоги, сложив руки на коленях, и с буддийским спокойствием взирал на фотографию в рамке, висящую над каминной доской, – кадр, сделанный два года назад во время поездки к Гранд-Каньон. Следователь оказался пожилым человеком, гладко выбритым, с белоснежной шевелюрой и ясными синими глазами. Завидев Уилла, он встал, застегнул пиджак и поприветствовал хозяина дома подобающе сдержанной улыбкой.

– Мистер Иннис, я детектив Тедди Суайсгуд, – представился он после рукопожатия. – Если не ошибаюсь, я несколько раз участвовал в перекрестных допросах, которые вы вели. Но не беспокойтесь, я не держу на вас обиды. Мне жаль, что пришлось встретиться при таких обстоятельствах.

Он был выше Уилла – по меньшей мере на четыре дюйма. Прожитые годы, похоже, обогатили его мудростью и опытом – это читалось во взгляде и выражении лица сыщика, – однако рукопожатие его было крепким, а тело – худощавым и подвижным. Одет он был в деловой костюм от фирмы «Сирс».

– У вас есть какие-то новости? – спросил Иннис.

– Здесь многовато народа. Мы можем где-нибудь поговорить наедине?

– Да. Хотите выпить?