Западня - [28]

Глава VII СОЮЗНИК

Пробираясь через блистательную толпу и обмениваясь по дороге приветствиями, капитан Тремейн достиг бальной залы как раз в перерыве между танцами. Он искал леди О'Мой, но нигде ее не видел и, вероятно, так и не нашел бы, если бы не Каррадерз, который, указав на большую группу офицеров, сказал, что леди грозит неминуемая смерть от удушья.

Ринувшись туда, капитан уже ни на что не обращал внимания, и поэтому не заметил ни только что прибывшего О'Моя, ни беседовавшего с ним маршала Бересфорда. С ловкостью опытного сапера капитан Тремейн проложил себе путь в толпе поклонников очаровательной Юны О'Мой и оказался лицом к лицу с ней. Смеющаяся, с сияющими глазами, она казалась бесконечно далекой от тех тревожных мыслей, о которых говорила мисс Армитидж. Однако, едва она увидела Тремейна, ее улыбка сразу погасла.

— Нед! — воскликнула леди О'Мой. — Ты заставляешь меня ждать! — И с милой невозмутимостью, игнорируя притязания всех, кто оспаривал друг у друга право на ее предпочтение, она взяла его под руку и, улыбаясь и кивая налево и направо, подобно королеве, покидающей свой двор, прошла с ним через расступившуюся толпу, раздосадованную и заинтригованную, и удалилась. Импульсивный ребенок, чье поведение диктуется настроением — кем по сути и была Юна О'Мой, — она совершенно не задумывалась над своими действиями.

О'Мой, ожидавший удобного момента, чтобы представить ей маршала по его просьбе, попытался вместе с ним пробраться вперед, но стена из офицерских спин надежно преградила им путь, и, прежде чем они сумели преодолеть сей боевой порядок, его восхитительная жена со своим кавалером, затерявшись среди гостей, скрылась из виду.

— Неизбежная награда за терпение, — добродушно рассмеялся маршал, и О'Мой засмеялся вместе с ним, но тут же нахмурился от того, что затем услышал.

— Клянусь, это наглость! — возмущался пехотный офицер-ирландец.

— А вы знаете, — говорил великан-драгун, известный балагур, — можно быть последним грешником на земле, но на небесах оказаться первым? Ведь, ухаживая за ангелом, становишься на короткой ноге с небожителями.

— Да, — вторил ему пехотинец, — а на небесах жениться нельзя, и это досадное неудобство приходится переживать вместе с чужими женами. Впрочем, для всех нас большая удача, что он отправится в рай, — вы видели, как она растаяла перед ним? Красота беспомощна перед лицом обольщения! Черт бы его побрал, кто он вообще такой?

Смеясь, они разошлись, провожаемые сумрачным взглядом О'Моя, крайне недовольного тем, что неосмотрительное поведение жены сделало ее мишенью подобных шуток и, возможно, объектом непристойных сплетен. Следует непременно поговорить с ней, подумал он.

— Ну что ж, коль скоро сия приятная церемония откладывается, — сказал Бересфорд, взяв его под руку, — полагаю, нам следует подумать об ужине. Я давно заметил, что раны, полученные в сердце, мужчине нужно лечить через желудок, — плотное телосложение маршала могло служить визуальным подтверждением его приверженности данной теории, и походкой, присущей скорее моряку, чем кавалеристу, он двинулся вместе с О'Моем за ее очередным доказательством.

Пока они шествовали по зале, О'Мой оглядывался вокруг, пытаясь увидеть свою супругу, что оказалось тщетным: ее уже не было во дворце.

— Мне необходимо с тобой поговорить, Нед. Проводи меня куда-нибудь, где бы нам никто не мешал, — попросила она, едва они вышли из залы, — и где бы нас никто не слышал.

Ее теперь уже нескрываемое волнение говорило Тремейну, что дело у нее к нему, должно быть, гораздо более серьезное и неотложное, чем это представлялось мисс Армитидж. Он подумал сначала о балконе, но выход на него вел прямо из передней, поэтому туда в любую секунду мог кто-нибудь войти, и его выбор пал на сад, тем более что ночь была тихой и теплой. Его спутница взяла свою накидку, и, держась за руки, они вышли из дома и ступили во мрак пальмовой аллеи.

— Речь пойдет о Дике, — выдохнула с трудом она.

— Я знаю, мисс Армитидж сказала мне.

— Что именно сказала Сильвия?

— Что у тебя возникло предчувствие, будто он придет за помощью.

— Предчувствие! — повторила она с нервным смешном. — Это больше, чем предчувствие, Нед. Он уже пришел.

— Пришел? — изумленно переспросил Тремейн. — Дик?

— Тс-с! — Его собеседница предостерегающе понизила голос. — Он появился сегодня вечером, за полчаса до нашего отъезда. Я пока спрятала его в гардеробной, смежной с моим будуаром.

— Но не опасно ли это?

— О, не беспокойся. Туда никто не заходит, кроме Бриджет, а дверь я заперла. Он сразу уснул и будет спать до моего возвращения. Бедный мальчик так измотался. — Она рассказала о его скитаниях и подробно описала обстоятельства появления. — И Дик сказал, что о нем никто не должен узнать. Даже Теренс.

— Теренс не должен знать, — хмуро подтвердил Тремейн.

— Ты тоже так думаешь?

— Если он узнает — ты будешь раскаиваться в этом всю свою жизнь, Юна. Ты поступишь по отношению к Теренсу очень жестоко, если посвятишь его в это, тем самым ты заставишь его выбирать между честью и благополучием. А поскольку он человек чести до глубины души, ему придется пожертвовать тобой, собой, твоим и своим счастьем, всем, что делает сейчас вашу жизнь такой, какая она есть, ради долга.