Западня - [5]

Этот простак капитан по рации сообщил о повышении — дескать, теперь Ким становится сержантом, командиром отряда. Как будто тому был какой-то прок в этом назначении!

Нет! Совершенно другие мысли одолевали Кима Сотворенного. И мысли эти были мрачны. Во-первых, Гун все-таки наследил: это и убитый старик, рассыпавшийся на молекулы вместе со своей лачугой, это и оброненные им, Гуном, предметы, совсем не свойственные для этого мира, пусть их и мало, пусть они затеряны в дебрях леса, но они есть, это и перестрелка с бандой наркомафии на склоне горы, возле «тропы», это и два сбитых самолета, это и наверняка что-нибудь еще, не всплывшее пока! У Кима была масса дел впереди. Но было кое-что и во-вторых. И вот именно это не давало ему покоя. Ким не верил, что его оставят в живых, после того, как он выполнит программу полностью, заметет остатки следов. С ним расправятся не менее хладнокровно и жестоко, чем он проделал это с Гун Хенг-Оротом две тысячи семьсот тринадцатым. Великолепным и Навеки-Проклятым. Его уберут, нет ни малейших сомнений. Но где этот Очередной убийца — снаружи или внутри? Кто он и как его обнаружить? Ответов на эти вопросы Ким не знал. А может, ему все только казалось, может, никакой угрозы для его жизни и не было? Всякое могло быть, ведь в Системе на него смотрели как на пустое место, кому он там нужен был! Кому он нужен в этом мире?!

Постояв немного над местом распыления Проклятого, Ким натянул на круглую коротко остриженную голову форменный кепарь. И полез в пещеру, в последнее пристанище Гуна.

Киму не нужны были ни фонари, ни прожектора, ни свечи — Сотворенный и так все видел прекрасно, даже в самой кромешной тьме видел. Он сразу же понял, что Гун пользовался нейтрализатором — потому ни малейшего следа запаха в пещере не ощущалось. Только у самого входа, в ложбинке, Ким обнаружил несколько чешуек и почти подсохшую лужицу крови. Он тут же выжег всё аннигилятором. Пошел дальше. Кое-что приметил у выхода на «тропу» — там, у краев каменной щели болтались крохотные обрывки комбинезона. Видно, Гун лез в пещеру в спешке и суете, его угораздило зацепиться. Да и немудрено, ведь он был в то время в полуобморочном состоянии, весь израненный, с вытекшим глазом… Кима передернуло. И он умел чувствовать!

До сбора своего отряда он успел побывать и на самой «тропе» у развилки. Там подобрал пару шариков-стимуляторов, оторванный коготь Проклятого. Сжег на высоченной сосне несколько зацепившихся за кору черных пластин и чешуек. Прощупал буквально каждый миллиметр. Все было чисто. Ни у кого не должно было вызвать сомнений то, что здесь произошла самая обыденная перестрелка двух группировок местной наркомафии. Впрочем, в этом никто и без его стараний не сомневался. Но Ким был дотошным созданием, если он брался за дело, пусть даже и неприятное дело, он выполнял его со всей тщательностью.

Покончив с "уборкой территории", он вытащил рацию, доложил:

— Капитан, эта тварь ушла. Нам не удалось наступить ей на хвост! Потерь, кроме сержанта Тукина, нет.

Но парни выдохлись, им нужна небольшая передышка.

— Ладно, — проскрипело из рации голосом капитана, искаженным и каким-то металлическим, — вам там виднее на месте. Давай, сержант, привыкай! Я думаю, ты будешь достойной заменой нашему бравому… э-э, как его, Тукину! Жаль парня! Да, кстати, когда вернешься, не забудь составить бумагу… Так, говоришь, даже следа не осталось?

— Так точно, капитан! Будто и не было!

— Ничего, не расстраивайся, кому надо, разберутся, — заверил капитан. И рация замолкла.

Через двадцать минут Ким собрал отряд в условленном месте. Парни стояли грязные, выдохшиеся, чувствовалось, что они на совесть выполняли свою работенку. Да только толку не было.

— Пусто! — сказал один, невысокий крепыш, и развел руками. Потом, покосившись на товарищей, недоверчиво пробурчал: — А может, он сам сбег?

Ким посмотрел на него как на свихнувшегося.

— А за каким дьяволом ему сбегать, — проговорил он устало, — куда и от кого?!

— Еще утром мы вместе хлебали варево у костра… а ты говоришь, накрылся Тукин, ухайдакала его эта гадина! Чего-то не очень верится!

— Пойди и проверь! — отрезал новоиспеченный сержант. — А коли сбежал, так сам и вернется. Все, парни, не черта нам совать носы в такие дела, в которых мы ни хрена не смыслим! Верно?!

Вялый хор голосов поддержал командира. Без энтузиазма и уверенности, но поддержал.

— Кэп сказал, кому надо — займутся этим делом! А мы можем лишь одно сделать для нашего бравого сержанта, для нашего боевого товарища и друга. Помянем его!

Ким достал фляжку, свинтил крышечку. Подождал, пока и другие поисковики сделают то же самое — тут не было возражающих или несогласных, — поднял флягу к лицу.

— Ты был геройским парнем, Тукин! Пусть память о тебе не выветрится из наших голов!

Он глотнул из фляги, потом еще и еще раз. Пора было возвращаться на базу.

Вождь племени поглядывал на незваного гостя с уважением — только очень солидный и состоятельный человек мог быть таким толстым и таким белым. К тому же, гость дал ему большую сигару с золотой нашлепочкой. Вождь не стал ее раскуривать, спрятал до лучших времен, когда можно будет покрасоваться с ней под сенью пальмовой хижины, открытой лишь для него, среди своих тучных и красивых жен.