Западня для князя - [46]

Сотник вздохнул и поднялся. Опустил руку на плечо сидящего боярина и легонько похлопал его.

— Прощай, боярин Борислав, надеюсь, князь простит тебя и вернет все то, что ты потерял.

Уже у дверей его остановил чуть хриплый голос.

— Не уходи. Я хочу помочь тебе.

В покоях князя еще было безлюдно — слишком рано.

Георгий наблюдал за перемещениями по горнице старого Матвея — княжеского постельничего. Несмотря на возраст, резвости ему было не занимать.

— Ну ты, Егорушко, того самого, чего в такую рань заявился? — бросил тот, пробегая мимо с цветастым рушником на плече.

— Дело есть, — обронил сотник.

— У вас всегда дело есть, тревожите князя почем зря. Совсем спокою не даете. Вот давеча Ивашка прибежал — сотник тоже. Запыхался весь. Сила, говорит, идет на нас, татары-басурмане. От самой Литвы наступают. Гонец от Войшелга прибыл. Князь, понятное дело, гонца к себе. Тот говорит, не ведаю ни о каких мазуриках. А про войско вчера во хмелю приврал, Ивашку того постращать хотел, уж больно тот петушился да гонор свой показывал. Приехал гонец за полночь, к князю не пустили, а охрана привечать стала — крепкого медка подливать да подначивать.

Георгий улыбнулся, но в глубине души эта история оставила неприятный осадок. Война у порога, а порядка среди дружинников как не было, так и нет — все шутки шутят. Как на Руси говорится, гром не грянет — мужик не перекрестится.

— Так как, серьезное у тебя дело? Или как у Ивашки? — спросил Матвей, внимательно и чуть с хитринкой глядя на сотника.

— Серьезное. Новости от Борислава.

— Ну тогда ладно, жди. Не буду князю пока докладывать, пусть потрапезничает спокойно. А то с тобой заговорится и про все забудет ал и засобирается куда.

Сотник сложил руки на груди и усмехнулся.

— Да не ворчи, старче, я подожду.

Ждать пришлось недолго, видимо, не удалось Матвею скрыть приход сотника.

Князь Даниил вошел в горницу в простой светлой одежде. Волосы прямые, с проседью, просто спускаются к плечам. Взгляд спокойный, внимательный. И все равно сотник не смог ничего прочитать на его лице. Князь был как будто закрыт для окружающих его людей. Если только сам не хотел приоткрыть уголок своей души.

— Садись, — сказал он Георгию, показав рукой на стол, — тоже поди маковой росины во рту не было.

Сотник, как обычно, внезапно вспомнил, что ничего не ел с раннего утра, поэтому с готовностью исполнил приказание князя.

Даниил улыбался.

— Как семья? Как устроился?

— Да все хорошо у нас, — смешался сотник, ему было неудобно рассказывать князю о своих житейских радостях.

Обычно настороженный взгляд Даниила сейчас был просто взглядом человека, прожившего долгую жизнь и умеющего радоваться и ценить все, даже самые маленькие счастливые моменты.

— Хорошо, — с улыбкой произнес он, — понимаю, неловко тебе говорить о молодой жене. Расскажи, что привело тебя ко мне в столь неурочный час.

Георгий собрался.

— Я только что был у Борислава.

Князь недовольно поморщился.

— Рано. Я хотел дать ему время обдумать свое предательство. Став моим верным союзником, он мог бы принести много пользы.

— Он уже оказал нам неоценимую помощь.

— Каким образом?

Сотник задорно улыбнулся.

Оставшись один, Даниил Галицкий вновь погрузился в размышления.

Вести, которые принес незадачливый гонец из Литвы, с одной стороны, были просчитаны и предсказаны князем заранее, но, с другой стороны, неприятно удивили. Слишком быстро стали развиваться события.

То, что написал Войшелг в своем письме, удивительно дополняло картину, которая сложилась после допроса пленных, захваченных при последнем нападении на князя.

В Литве набирал силы князь Миндовг — отец Войшелга, с которым Миндовг, все еще оставаясь язычником, почти не поддерживал отношений. Тот, пытаясь объединить литовские земли, не щадил даже родственников.

Войшелг же сейчас был в мире с Даниилом и Васильком.

Войшелг писал, что до него дошли разговоры о намерении Миндовга начать переговоры о союзе с Ордой, чтобы укрепить свои позиции. Галицкий князь постарался бы не допустить объединения двух злейших своих врагов, поэтому над его головой нависла опасность.

Размышляя и анализируя сложившиеся части мозаики, князь пришел к следующему.

Опасаясь своего сильного соседа — Даниила, Миндовг скорее всего попытался избавиться от опасного противника. Собрав дружину из перебежчиков, он отправил ее, чтобы застать русского князя врасплох и напасть, когда тот окажется наиболее уязвимым.

Как показали пленные, захваченные во время стычки, когда разнеслась весть о гибели князя, — почти месяц небольшими отрядами они собирались вокруг Холма, чтобы нанести решающий удар, что чуть было им не удалось. Командовал ими литвин, который, воспользовавшись неразберихой, скрылся. Но несмотря на то, что командир отряда, который мог многое рассказать, не был захвачен, князю удалось восстановить почти всю картину происшедшего. Не хватало только одного — вестей из Орды. Как там отнесутся к предложению князя Миндовга? Да и возня на границе с Белыми волками могла повлечь осложнения.

Ну что ж, придется верному сотнику собираться в дорогу.

Вот так и получилось, что всего только неделю после свадьбы удалось побыть Георгию с женой.