Западная философия XX века - [32]
§ 2. Критический реализм
Критический реализм возник в виде оппозиции к неореализму, как попытка освободить учение неореалистов от трудностей и многочисленных несообразностей. В чем же состоял замысел «критического реализма» и какие теоретические проблемы он пытался решить?
1. Критический реализм согласен с неореализмом в признании реального или независимого существования вещей, являющихся объектами познания. Прежде всего он стремится подтвердить обоснованное право любого реализма верить в независимость реального мира от какого бы то ни было познающего субъекта.
2. В отличие от неореализма, он готов в этом вопросе принять некоторую метафизическую концепцию.
3. Он категорически не согласен с неореалистической концепцией о прямом вхождении познаваемой вещи в сознание.
4. Чтобы объяснить механизм познавательного процесса, критические реалисты вводят, видимо, заимствованные у Дж. Э. Мура понятия чувственных данных, sens-data или просто data, составляющих восприятие человека в момент познания, в результате познавательных усилий.
5. Основная задача и трудность неореалистов состоит в определении характера или природы взаимоотношения сознания познающего субъекта с самим познаваемым объектом. Если в сознании нет и не может быть познаваемой вещи, как думают неореалисты, то что же в нем появляется в момент познания или хотя бы в момент восприятия?
Чувственные данные? Но чувственные данные — это ведь не более как ощущения. Каким же образом совершается познание сложного эмпирического объекта в его целостности? А если речь идет о познании каких-то математических или логических предметов, которые вообще не могут быть представлены посредством чувственных данных?
Если не прибегнуть к спасительной метафоре «отражения» или «образ», чего критические реалисты делать никак не хотят, то задача выглядит весьма трудно разрешимой.
Таковы проблемы, поставленные критическими реалистами. Посмотрим же, каковы их подходы к решению этих проблем. Впервые взгляды критических реалистов были изложены в систематическом виде в сборнике «Очерки по критическому реализму», написанному семью философами (Д. Дрейк, А. О. Ловджой, Дж. Б. Пратт, А. К. Роджерс, Дж. Сантаяна, Р. В. Селларс, С. А. Стронг) и вышедшему в 1920 г.
В статьях, опубликованных в сборнике, критические реалисты решительно выступили против многочисленных противоречий и явных несуразиц, в которые впали неореалисты, защищая свой тезис о прямом вхождении познаваемой вещи в сознание человека и их неизбежный «панобъективизм», превращающий мир в химеру реальных и нереальных объектов.
Как писал А. Ловджой, гносеологический монизм некоторых неореалистов неизбежно приводит «к заполнению так называемого физического мира всеми страшными и коробящими созданиями галлюцинаций, горячки, сновидения, иллюзии и воображения, так что мир стал объективированной суммой всех кошмаров, где столы, деревья, призраки, горгоны, гидры и химеры вызывают ужас, согнутые прямые палки и круглые монеты, ставшие эллиптическими, вещи настоящие и вещи будущие, розовые крысы пьяницы и бесцветные атомы и электроны физика — все это сожительствует вместе в одном и том же пространстве и времени, в то время, когда ни один человек их не воспринимает» (4 9,7 1).
Критикуя неореалистов, критические реалисты прежде всего стремятся обосновать свой реализм, то есть абсолютную уверенность в объективности познаваемых объектов, окружающих нас в эмпирическом мире, в котором мы живем. Так, Дрейк во вступительной статье «Подход к критическому реализму» настаивает на том, что «…существование намного шире, чем опыт, что объекты существуют в себе и для себя независимо от нашего восприятия» (41,5).
Существование, по Дрейку, охватывает и такие вещи, которые еще никем не воспринимались.
Но какое право мы имеем верить в существование физических объектов, спрашивает Дрейк, ибо это право как раз и оспаривается идеалистами? Дрейк дает очень простой ответ: наша инстинктивная и практически неизбежная вера в реальное существование физического мира вокруг нас прагматически оправдана.
«…Мы инстинктивно чувствуем, что эти явления суть свойства реальных объектов. Мы реагируем на них так, как если бы они имели собственное существование, даже когда мы спим или забыли о них. Мы находим, что эта вера, эти реакции работают — в строжайшем научном смысле. Реализм работает точно так же, как работает коперниканская теория, но с неизмеримо большей очевидностью… Все обстоит так, как если бы реализм был истинным; и это как если бы настолько сильно, что мы можем считать нашу инстинктивную и физически неизбежную веру оправданной» (41,6).
Дрейк справедливо замечает, что субъективист является реалистом в том, что касается (других) сознании (minds), но нет никаких оснований останавливаться на этом количестве реализма. «Последовательность требует либо универсального скептицизма, либо бесстрашного и полного реализма» (4 1,6).
Дж. Сантаяна называет свою главу в сборнике «Три доказательства реализма» и действительно представляет их. Сантаяна рассматривает проблему реальности не саму по себе, но в связи с проблемой познания. Иными словами, речь у него идет о том, познаем ли мы реально существующие объекты или не познаем их.
