ЗАО 'Дом Кукушкина' - [21]

Константин Петрович помрачнел. Риск во всей этой затее, конечно, был и немалый, как показали шалости молодого Шекспира. Кто его знает, чего ждать, когда объявится хотя бы тот же Александр Македонский! Споется чего доброго с Наполеоном, все-таки два великих полководца, уговорят Дмитрия Донского, соберут армию из каких-нибудь там Колумбов, Вашингтонов и Архимедов и поднимут мятеж. Что тогда?

Да и других рисков хватало. И все-таки о плохом лучше не думать. Думать надо о насущных задачах. Ничего подобного на свете еще не было, идея оказалась поразительно неожиданной, так что успех гарантирован. Начнется великое коммерческое наступление, само собой разумеется, с огромного вброса рекламы. Все уже заготовлено, и на телевидении, и в газетах, остается только дать сигнал.

Поначалу, разумеется, будет недоверие, а точнее, полное неверие... да и можно ли сразу поверить в ТАКОЕ! Однако в истории человечества полно примеров, как самые непостижимые вещи быстро становились привычными и через пару месяцев казались самым естественным делом. Очень скоро о "Доме Кукушкина" заговорит весь мир, от туристов отбоя не будет. Поедут отовсюду, и из Австралии, и из Южной Америки, не говоря уж о каких-нибудь Франциях и Швециях. Гениальная мысль посетила однажды Константина Петровича. А что будет потом, год спустя или десять? Да ничего страшного! Все варианты продуманы и просчитаны.

Но вот и подъехали. "Мерседес" свернул в тихий уютный переулок. Джип охраны держался чуть поодаль. В высокой красной стене распахнулись крепкие ворота, Константин Петрович завернул во двор, подрулил к ступенькам входа, остановился, повернул ключ, выключая двигатель. Сто пятьдесят три километра просидел за рулем, ровно столько от дачи до этого уютного особняка практически в центре Москвы.

У машины, вытянувшись, уже стоял Михаил Владиславович, готовый самолично открыть хозяину дверцу. На ступенях выстроились трое охранников. Константину Петровичу было достаточно одного взгляда на начальника отдела безопасности, чтобы понять: опять стряслось что-то неладное. Михаил Владиславович держал себя в руках, но лицо было бледное, напряженное. Он сразу же, привстав на цыпочках, приник к уху хозяину и зашептал.

В следующую секунду Константин Петрович бросил на него обжигающий взгляд.

- Как это - вернулся!! - рявкнул он. - А кого же ты тогда мне привез неделю назад?!

Прыгая через две ступеньки, хозяин ворвался в дом. Следом, бормоча что-то невнятное на ходу, бежал Михаил Владиславович, а за ним, чувствуя близкую бурю, поспешали охранники...

***

Сон эколога уходил медленно, поэтапно. Не раз он слышал над собой чьи-то громкие голоса, но снова проваливался в забытье. Уже перед самым пробуждением голоса стали особенно резкими, похоже, шел чей-то отчаянный спор, но предмет дискуссии ухватить никак не удавалось. Однако проснулся кандидат наук в тишине. И первое, что отметил, так это отсутствие балдахина над головой. Наверху был обычный потолок, правда, высокий, не такой, как в его квартире.

В следующий момент он понял, что лежит на кожаном черном диване, и что одет теперь не в прежний маскарадный средневековый костюм, а в собственные джинсы и рубашку. Рывком кандидат наук поднялся и сел.

Дорогой кожаный диван стоял в роскошном кабинете, с камином, с хрустальной люстрой, с огромным письменным столом. Здесь был большой глобус, сделанный под старину, а у дальней стены стоял телевизор с экраном такого размера, какого экологу у телевизоров видеть ни разу не доводилось.

За столом по-хозяйски вальяжно располагался массивный человек с седыми, стрижеными под ежик волосами и мясистым тяжелым носом. Одет был человек под стать кабинету: дорогой темно-серый костюм, синяя рубашка, галстук в полоску, завязанный по-модному - со слегка скошенным на сторону узлом.

В первый момент эколог растерялся: опять начиналось что-то необъяснимое. Но хозяин кабинета не дал ему время для раздумий. Он улыбнулся и широко развел руками.

- С пробуждением, э... - он бросил быстрый взгляд в лежащий перед ним какой-то документ, - Александр Юрьевич! Что ж вы сразу-то не сказали, кто вы такой на самом деле!

- Я говорил, - эколог облизал разом пересохшие губы. Он понял, что необыкновенное приключение, похоже, подходит к концу. Возможно, сейчас все наконец объяснится. Вот только что последует дальше? - И не раз говорил, что я кандидат наук, сотрудник лаборатории по выбросам, ученый-эколог одним словом...

- Да знаю, знаю, что говорили, - хозяин кабинета поморщился и вдруг перестал называть эколога на "вы". - Говорил, говорил, конечно! Подожди-ка минутку! Ничего не могу с собой поделать, руки чешутся еще раз ему высказать все, что думаю.

Он потянулся к телефонной трубке. Однако сказать ничего не успел дверь кабинета открылась, и на пороге возник очень бледный Михаил Владиславович. Можно было подумать, что он стоял за дверью и каким-то сверхестественным чутьем угадал движение человека за столом.

- Здесь я, Константин Петрович, - с обреченными интонациями молвил Михаил Владиславович.

Несколько секунд Константин Петрович еще сдерживался. Потом разом побагровел и разразился длинной тирадой, в которой многократно употребляемое слово "козел" было едва ли не самым мягким. Тем не менее, удивительное дело, сам тон Константина Петровича был подчеркнуто вежливым, но ледяным, а обращаясь к Михаилу Владиславовичу, он величал его исключительно по имени и отчеству. Поэтому в тираде встречались совсем уж необычные словосочетания, например, "совсем уже, Михаил Владиславович, хрен козлиный, мозги прогуляли".