Занавес для марионеток. Летописи Эйла - [80]

Таур поймал себя на мысли, что он даже рад вырваться из круговерти последних дней и вновь ощутить себя в дороге в окружении надежных спутников. В первый раз с того памятного дня, когда он нашел браслет не надо было скрываться, уходить от погони, рискуя жизнью, наконец то можно было ехать по дороге, а не пробираться по самым глухим и опасным местам. Эскадрон берег лошадей, лишь изредка переходя с шага на лёгкую рысь, и добрался до Корт-Дотира только поздним вечером. В закатных лучах укрепление выглядело достаточно грозно, высокие стены, перемежаемые башнями, глубокий ров с подъемным мостом, однако, на данный момент мирно опущенным, мощные в рост человека бойницы. Выслав десяток для обследования покинутой крепости и дождавшись результатов, как и ожидалось крепость была покинута, отряд разместился во внутреннем донжоне. Поиски было решено оставить на следующий день.

Нужное помещение Таур обнаружил достаточно легко. Собранное в одном месте такое количество артефактов, сильно влияло на магические потоки, и отследить источник возмущения не составляло особого труда. Небольшие проблемы возникли при попытке проникновения в хранилище. Но и тут не пришлось прибегать к помощи волшебства. Отобрав несколько дюжих кавалеристов и соорудив из подсобных материалов своеобразный таран они в течение получаса просто вынесли дверь и проникли внутрь. Необычное ощущение захлестнуло юного мага. Его собственный амулет будто радовался обретению собратьев, передавая хозяину хорошее настроение и заряд бодрости. Сбор трофеев не занял много времени, благо весь груз спокойно уместился в седельных мешках друзей, и не желая оставаться в брошенном замке, эскадрон после обеда двинулся в обратный путь.

— Вот бы так всегда, — не скрывая довольства, сказал глисс, — Не то вечно бежим куда то, и тебя еще в плен собираются захватить, а то еще и похуже!

— Да уж, может хоть на этот раз обойдётся без неприятностей, — поддержала ящера Лика, — Хватит уже!

Таур промолчал, после того как они выехали из ворот его хорошее настроение куда то улетучилось, сменившись смутным предчувствием беды, но он никак не мог определиться с причиной беспокойства и не хотел попусту тревожить друзей. Между тем они одолели уже половину дороги, и собирались останавливаться на дневной привал, когда неожиданно из-за обрамляющих тракт кустов полетели стрелы. Мирная тишина, сменилась криками раненых и ржанием испуганных лошадей. Спереди и сзади отряда появились всадники в до боли знакомых балахонах и с обнаженным оружием в руках. Силы были примерно равны, хотя и неожиданность нападения давала засаде некоторое преимущество. Лика и командир охранения сориентировались мгновенно, оставив в тылу десяток арьергарда, основная масса бросилась вперед, стремясь выйти из окружения. Что-то знакомое почудилось Тауру в человеке, возглавлявшем фанатиков, а то что это были именно они не возникало никакого сомнения. В сознании возникла картинка-воспоминание — бой в предгорьях и тяжелая, с ног до головы облаченная в доспехи фигура, несущаяся впереди. «Гурид! Зря тогда его отпустили!» — промелькнула мысль. А потом стало не до размышлений. Волшебник в этот раз не лез вперед, используя свою Силу для помощи своим, но большинство заклятий не причиняло вреда находящимся под защитой символов Веры врагам. Всего трое неприятелей, сраженные молниями вылетело из седел.

Конная сшибка скоротечна, особенно если в бою встречаются не две лавы, а небольшие отряды. Проносящиеся на полном скаку всадники, чаще всего имеют возможность для одного, в лучшем случае двух ударов. Вот и сейчас столкновение заняло считанные секунды, после чего главной задачей противников стал как можно более разворот горячащихся лошадей. Новое столкновение, однако, опровергло эту прописную истину. Как будто сговорившись, отряды приостановили разбег и началась хаотичная свалка, в которой свои и чужие перемешались, не оставляя ни единого мгновения для того, чтобы оценить обстановку. Выпад, блок, уклонение, новый выпад, резко бросить в образовавшийся просвет хрипящего жеребца, попутно полоснув клинком по открывшейся спине врага, летящий в лицо меч противника и рука сама по себе поднимающая клинок и с резким звоном останавливающая губительный размах. Тяжелое дыхание и безумное напряжение за несколько вдохов, отнимающие все силы, время, послушно замедляющее свой неостановимый бег. Таур, полностью втянувшийся в бешеную мешанину людских и лошадиных тел вдруг услышал полный ярости крик Лики. Судорожным рывком выйдя из свалки, он увидел вываливающегося из седла ящера и оборотня в нечеловеческом прыжке вбивающего оба своих меча в Гурида и вместе со своей жертвой валящуюся на землю. Потеряв предводителя остатки засады продолжали бой уже по инерции. Разъяренные победители никому не давали пощады, пытающихся спастись догоняли стрелы. Спустя пять минут всё было кончено. Покрытые кровь и потом люди нехотя опускали оружие, не веря в окончание сражения.

Молодой волшебник, спешившись, бросился к лежащим без движения друзьям. Одного взгляда на ящера было достаточно, чтобы понять, дело плохо. Дыхание судорожно вырывалось из его груди, а из широкой раны, пересекавшей тело от одного предплечья до другого толчками выливалась кровь. Многоликая же просто лежала без сознания, видимо ударившись головой во время падения. Таур только поднял голову, намереваясь хоть из-под земли достать походного лекаря, как увидел его спешащего к ним с перевязочными материалами. Передав раненого врачу, он подбежал к Лике та со слабым стоном пошевелилась.