Замужество Ингрид Л. - [3]

Весной похолодало, как всегда. Но без отопления лес казался Ингрид настоящим. Это было неуютно, но очень романтично. Так говорила и Наташа Л.

— Происходит ли на твоей планете смена времен года? Здесь сейчас весна. Весна — это время года, когда выключают внешнее отопление.

— Что такое «внешнее отопление»? Ваши звуки стали более (термин отсутствует).

Так прошел год. Транспортное агентство регулярно сообщало, что корабль проследовал через *** и ***, а теперь проходит вблизи такой-то базы. Ингрид уже не чувствовала себя одиноко, но обмен сообщениями не мог ее полностью удовлетворить. Необходим был личный контакт. Осенью ее ожидание сделалось невыносимым, потом его снова можно было терпеть, но в ноябре оно стало окончательно невыносимым.

— Я хочу тебя видеть.

— Что значит «хочу»?

— Мне необходимо тебя видеть.

— Я буду лично присутствовать.

Ночью она лежала на спине и била кулаками по одеялу. Потом ложилась на живот и била кулаками по подушке. Наташа Л. рекомендовала цветотерапию, которая практически сняла приступ ксенофобии у Фрины.

В декабре Фрину все равно госпитализировали, Наташа Л. навещала ее.

Этой зимой Ингрид не ходила в лес. В своей квартире она включала сразу два телеканала и смотрела новости дня сквозь дымку нескончаемого фильма на четыреста сорок третьем. Героиня фильма в течение нескольких суток не могла решить, поступить ли ей на государственную службу, потом она решалась и полдня готовилась к собеседованию. Если так дальше пойдет, думала Ингрид, то уже на следующей неделе ее примут в архив, а то и в транспортную службу. Ожидание терзало ее, как и героиню фильма перед собеседованием.

— Я с нетерпением жду твоего приезда. Все остальное не имеет значения для меня.

В ответ он присылал шумы и стрекотание. Иногда Ингрид стрекотала сама.

В апреле она отказалась от перевода. Слушала его сообщения, в ответ говорила, пела, гудела или топала. Ей казалось, что он не может не понять ее.

Однажды в разговоре с матерью Ингрид не смогла найти нужного слова.

— Тебе грустно? — спросила Наташа.

— Нет, не то. И мне не скучно. Мне вот так…

И Ингрид затопала ногами, замахала руками, замотала головой. Наташа кивнула.

— Так бывает у маленьких детей, когда они не получают того, чего хотят. Чего ты хочешь? Поменять квартиру?

— Нет… И я не хочу цветотерапию. Я хочу вот такое…

Ингрид застрекотала, потом зашипела. Наташа Л. пожала плечами.

Ребенка Ольги назвали Не Зигфрид. Он сам выразил желание, чтобы его так назвали. Роды заняли не более полутора минут. В десять часов утра Не Зигфрид сказал:

— Ольга, скажи, это будет удобно, если я вылезу сейчас?

— Хорошо, только надо позвать инструктора.

— Позови, если так полагается.

До родов Ольга не видела своего ребенка — инструктор сказала, что исследование может быть вредно для плода. Не Зигфрид выглядел вполне прилично — коричневый, с темными волосами гуманоид, гибкий, как змея.

— Я не доставил тебе неприятностей? Старался быть осторожен, но ты же знаешь, у меня нет опыта.

У Не Зигфрида был хороший слух, но видеть он начал только через несколько дней. Наташе Л. он понравился, Ингрид тоже. Самому ему нравилось решительно все, он был спокоен и дружелюбен.

Несколько телеканалов включили его в десятку лучших младенцев недели. В интервью «Лучшим новостям дня» он сказал, что в дальнейшем хотел бы переселиться на другие планеты. Ольга могла им гордиться.

Дитрих Л. изрядно потратился на обстановку своей квартиры — как и полагалось государственному служащему, он был человеком творческим. Срезы натуральных почв, упакованные в герметичные стеклянные кирпичики, покрывали всю поверхность стен. Ингрид с детства восхищалась его вкусом.

— Дитрих, я пришла поговорить с тобой. Мне нужен твой совет.

— По какому вопросу?

— Скажи, почему ты женился на Наташе?

— А отчего ты не спросишь ее?

— Я знаю, отчего она вышла за тебя замуж, я спрашивала ее. Но почему ты женился на ней?

— Она была интересной личностью. Наши интересы совпадали. Ну, и половая потребность. Почему ты спрашиваешь? Ты говорила, что нуждаешься в моей консультации.

— Что ты думаешь о браках с гуманоидно несовместимыми?

— Теперь это разрешено. Прогноз обычно неблагоприятный.

— Почему?

— Ты должна сама понимать это. Взаимное понимание затруднено. Это препятствует демократическому развитию отношений. Интересы одной из сторон, таким образом, могут быть ущемлены.

— А демократическое развитие отношений так необходимо?

— Наше общество основано на этом. Демократия присуща разумным существам от природы, это аксиома. Исключение — это болезнь, это проблема психологов, психиатров, этих… цветотерапевтов, в конце концов. Преступление против демократии — дело специалистов, Ингрид.

— Тогда почему разрешены браки с гуманоидно несовместимыми?

— Было бы недемократично препятствовать разумным существам осуществить свои желания демократическим путем, даже если это в какой-то степени противоречит их собственным интересам.

Ингрид помолчала. Ее отец включил телевизор.

— Хочешь посмотреть новости?

— Послушай, Дитрих… А тебе никогда не хотелось жить вместе с Наташей?

— Ты задаешь так много вопросов… Зачем мне жить с ней вместе? У каждого свой образ жизни, свои цели, интересы, способы самореализации. Совместная жизнь вела бы к конфликтам. О, Ингрид, ты заставляешь меня повторять прописные истины!