— Это так, — подтвердила Эмили, понимая, что это шоу предназначено для старого шейха. Демонстрация обоюдного стремления к тому, чтобы их брак оказался удачным.
Тепло от ладоней Бена на ее напряженных плечах растекалось по всему телу. Эмили с трудом сдерживала желание потереться о его руку щекой и поверить словам шейха о том, что любовь приходит после свадьбы. Но она точно знала, что это не их с Беном случай. Если бы ему суждено было полюбить ее, то это уже случилось бы. Ведь они проработали бок о бок три года и знавали «и лучшие, и худшие времена», как выразился Бен.
— Но я еще не все сказал, сын, — снова заговорил старый шейх. — Я очень рад, что твоей избранницей стала именно Эмили. Даже мне вряд ли удалось бы найти для тебя невесту лучше. Эмили обладает всеми качествами, чтобы сделать твою жизнь счастливой и полной. Я благословляю вас. Но у меня есть один вопрос. Я знаю, что Эмили — ценный сотрудник…
— Ценный? Да она незаменимый сотрудник! Я просто разучился обходиться без нее в офисе!
— Я понимаю, но разве ты не хочешь, чтобы твоя жена ждала тебя дома, как и полагается жене? А как же дети?..
— Отец, это моя проблема, — резко ответил Бен.
Эмили закусила губу, чтобы сдержаться и не рассказать всю правду. О том, что детей не будет. О том, что женой она будет на бумаге и в течение только одного года. Впрочем, весь этот спектакль — проблема Бена, она же постарается подыграть ему по мере сил. В этом спектакле у нее нет слов; ее желания никого не волнуют. Если Бен захочет, чтобы она продолжала работать, она продолжит; захочет, чтобы она этот год просидела дома, — просидит. А через год снова вернет себе свою жизнь.
Эмили не могла видеть выражение лица Бена, поскольку он по-прежнему стоял за ее спиной, но могла представить. Он рассержен на отца за вмешательство и чувствует себя виноватым за этот обман. Впрочем, старый шейх настолько уверен в своей теории зарождения любви после свадьбы, что их обман вроде как и не обман вовсе.
Эмили извинилась, что не сможет сегодня пообедать с семьей Бена, которая приехала на свадьбу почти в полном составе. У нее осталось еще слишком много предсвадебных дел. Необходимо заказать номер для новобрачных в отеле, позвонить фотографу, поставщику закусок для фуршета, музыкантам. Кроме того, ей предстоит еще девичник в клубе садоводов, который подруги организовали для нее.
* * *
Открывая один подарочный пакет за другим, Эмили решила, что это заговор. Во всех пакетах, коробочках и свертках было кружевное неглиже всевозможных цветов и фасонов: темно-сливовый и бледно-розовый гарнитуры, длинная белая ночная рубашка из атласа на тоненьких бретельках… Как только Эмили извлекала новую вещь, подруги дружно ахали.
— Представляю, что будет, когда Бен увидит тебя в этом! — воскликнула Шейла, когда Эмили достала из обертки прозрачную коротенькую комбинацию кремового цвета. Шейла была ее подругой и славилась своими чайными розами.
Эмили попыталась улыбнуться, чувствуя, что камень на ее сердце стал нестерпимо тяжелым. Вначале это был маленький камушек, но по мере приближения дня свадьбы он рос, если, конечно, камни могли расти. Этим вечером Эмили казалось, что он вот-вот разорвет ей грудь. К концу вечера она с трудом сдерживала слезы. Такие щедрые подарки, такое красивое белье — и все напрасно. Даже если Бен увидит ее в таком белье, это не пробудит в нем ровным счетом никаких желаний. Не ей соперничать со всеми теми красавицами, которые прошли через его жизнь — в одежде и без нее.
Пусть подруги думают, что слезы на ее глазах вызваны благодарностью. В какой-то степени так оно и было. Но, кроме того, Эмили было очень стыдно перед ними, ведь все они восторженно поверили в сказку о Золушке, которую полюбил прекрасный принц.
Это была последняя ночь Эмили в ее доме. Большую часть вещей она уже упаковала, поэтому дом казался покинутым и одиноким. Эмили чувствовала себя такой же. Она выросла в большой и дружной семье, но, уехав, наслаждалась своим одиночеством и независимостью. Однако этим вечером ей хотелось, чтобы родные оказались рядом. Эмили слышала о предсвадебных неврозах у невест, но она-то была ненастоящей невестой, поэтому нервный срыв ей не грозил. Ей было бесконечно грустно. Грустно оттого, что она полюбила человека, который недосягаем и никогда не ответит ей взаимностью, что завтра на ней будут все атрибуты счастливой невесты, но все это будет ложь. Ложь!
Ее горестные раздумья прервал телефонный звонок. Только один человек мог позвонить ей в такое время. Голос Бена был низким, глубоким и, странное дело, успокаивающим.
— Привет, Бен. — Недавно по его настоянию она стала называть его на «ты», хотя далось ей это не сразу.
— Я забыл, во сколько я должен прибыть в церковь?
— В час. Церемония назначена на два.
— Отлично, — сказал он и замолчал. До Эмили донеслись музыка и веселые голоса. Да, этим вечером Бен явно не был одинок.
— У тебя вечеринка?
— Это мое семейство. Они уже начали праздновать. Свадьбы занимают особое место в нашей культуре, их празднуют по нескольку дней.
— Понятно.
И уже не в первый раз Эмили пожалела, что не сообщила своим родным. Тогда бы и она не была одинока этим вечером. Пусть бы и они шумели, смеялись, слушали музыку, праздновали. Праздновали что? Разве могла она пригласить их и позволить считать этот фарс настоящей свадьбой?
