Замуж за байкера - [20]

— Эй, милая, если тебя это успокоит, то они никогда не были вместе, по крайней мере, насколько я знаю. Я не говорю, что Юлий не проводил время со своими поклонницами одну-две ночи, но она не была одной из них. Она из тех девушек, которая теряет интерес к мужчине после близости.

— Кажется, у нее какие-то проблемы со мной, — Келли знала, что это прозвучало горько, но она не могла терпеть это. Супружеский поцелуй потряс ее, и она думала, что те же чувства испытал и он. Но Юлий, похоже, с легкостью мог уйти от нее, и теперь на его коленях сидела красивая штучка, и он не отталкивал ее.

— Что собираешься делать с этим?

— Хмм? — спросила Келли, смотря на этот спектакль. — Что ты имеешь в виду?

— Это твой мужчина, не так ли? — Беверли постучала по пластиковому столу акриловым ногтем. — Ты должна заявить об этом.

— Я только что вышла замуж за него. Разве этого не достаточно?

— Не совсем. Многие парни думают, что после женитьбы нормально трахать кого-то на стороне. Ты позволишь это?

— Это так грубо.

— Хочешь придумать красивое слово для обмана? Но прими мой совет, дорогуша, выясни, как пометить свою территорию, или она продолжит там рыскать.

Юлий посмотрел вверх, и его глаза нашли Келли. Ее кожа натянулась, звеня от ощущений, которые Келли не могла назвать. Его губы были пухлыми, и все, о чем она могла думать, это об их поцелуе. Она не собиралась так сильно целовать его, но, видимо, десятилетие безответного чувства оказало на нее больше влияния, чем она хотела признавать.

С другой стороны, она не могла винить Сэди за желание увидеть Юлия голым. Он был таким парнем, который разбивал сердца только одним своим существованием.

— Ну, я имею в виду, глядя на него, ты как будто собираешься съесть его. Это один из способов сделать это. Она, может, и не понимает, что он запретная зона, но я уверена, что другие уже осознали.

— Беверли, а ты мне нравишься.

— О, хорошо, потому что я не хотела бы притворяться, что мы не друзья.

Келли согласилась. Женщины общались, пока солнце не зашло за горизонт. Впервые, с тех пор как на Келли напали, она расслабилась. Так странно, что дружба может делать подобные вещи. Фиолетово-оранжевый закат окрасил горизонт, когда они услышали звук.

Приближающийся звук долбящего рэпа был не на английском языке. Неделю назад Келли только бы закатила глаза на человека, который слишком громко включал свою музыку, но очень многое может изменить человека за неделю.

Беззаботность приема исчезла, когда все услышали музыку. Мужчины, которые носили клубный жилет, изменили свои позиции, положив руки на свои пушки, небрежно скрытые под рубашками. Женщины отошли назад, а те, кто был с детьми, вошли внутрь. Кто-то долго закрывал дверь, и Цезарь, который не хотел быть запертым, выбежал на улицу.

Келли поняла, что она боялась сделать какое-либо движение.

 — Келли, давай, — Беверли обернула свои красивые ногти вокруг руки Келли и крепко взяла ее. — Пойдем внутрь.

Было слишком поздно. Несколько машин уже подъехало к их дому. Она могла видеть крыши «Импалы» и «Линкольна». Чья-то артистическая рука нацарапала образ Девы Марии на капоте, ее блестящий ореол кровоточил, касаясь лобового стекла.

 Из машин вышли двое мужчин. Первый был одет в темно-красный костюм, цвет которого был похож на высохшую кровь. Она задавалась вопросом, имело ли это какой-нибудь смысл. Его узкий галстук подчеркивал слишком длинное тело. Подбородок мужчины украшал клочок бороды, улыбка была блестящей, скорее золотой от вставных золотых зубов, чем белой.

— Райли Форстер! — позвал он, его голос едва оттенял латинские корни. — Думаю, наше приглашение потерялось по дороге.

Они подошли к невысокой части забора, но не пересекли ее. Десять мужчин из «Адских гончих» встали между забором и Келли.

Второй мужчина, которого Келли сначала не узнала, пока не почувствовала запах дешевых сигарет и ликера, стоял рядом с первым. Ее начало трясти. Его взгляд, темный, как вулканическое озеро, и тяжелый, буквально опустился на нее. Даже при наличии дистанции в десять мужчин она не ощущала спокойствия. Ее желудок сжался. В этом взгляде было что-то неправильное, в нем не хватало человечности.

Мужчина, которого, как предположила Келли, звали Авель, провел языком по зубам, после чего послал ей поцелуй. Холодная дрожь пробежала по ее спине, но она не отвела взгляда. Она увидела синяк на его брови и поняла, что это она его поставила. Ей не нужно было отводить взгляд. Ее губы скривились в гримасе.

— Вас не приглашали.

Келли не знала, как отец это сделал, но его голос был лишен той слабости, которую она ожидала услышать. Когда она обернулась, то увидела, что он стоит там. Он вынул дыхательную трубку, обернутую вокруг его лица, и встал. Он поднялся во весь рост. Какая-то уловка заставляла его выглядеть больше и сильнее, чем он был на самом деле. Ее беспокоило, каких усилий ему это стоило.

 — Ну, мужик, не будь таким, — сказал Каин. — Я думал, мы теперь семья.

Келли посмотрела на отца. Он не дрогнул, но лицо напряглось. Было ощущение, что вот-вот начнется драка. Руки опустились к оружию. Открылись двери автомобилей, и она увидела длинные полуавтоматы.