Замуж по распределению - [37]

Алира почувствовала, как дрогнули пальцы Дэвида, отпуская ее руку. И мысленно землянка отругала себя, поняв, как ее стремление встретиться с бывшим женихом может выглядеть в глазах мужа. Оправдываться и убеждать, что настаивает на встрече исключительно из-за беспокойства, она не стала. Наверное, еще и потому, что сама не была уверена в этом. Дэвид стал близким, почти родным, но и чувства к Илиодору еще не остыли, превратившись в саднящую занозу, от которой никак невозможно избавиться.

– На одной из медицинских станций, расположенных на орбите Зиндаррии, по контракту трудятся несколько корианцев. – Голос Дэвида вновь стал нейтрально-вежливым, каким был в их первую встречу, и это ранило едва ли не сильнее, чем предполагаемое предательство Илиодора, подтекст в произнесенных ранее словах мужа Алира прекрасно почувствовала. – Полагаю, они не откажут в такой малости, как передать послание. Лично ты не сможешь с ним увидеться, это невозможно по ряду причин. Зиндаррианки не покидают планету до того, как выполнят свой материнский долг, а ты еще и несколько необычна, о чем говорит феномен столь быстрого образования нашей связи, поэтому оракул просто не позволит подвергаться риску, отправляясь в путешествие. Но сейчас речь не об этом. Записать сообщение тебе никто не может запретить. Захочет Лаэр – ответит. Это, пожалуй, максимум того, что можно сделать в данной ситуации. Я не отказываюсь от помощи в его поисках, как и обещал, поэтому приложу все усилия, чтобы твое послание этот человек получил.

– Дэвид! – Остановившись, Алира повернулась к мужу лицом. – Не надо так. Ты же не машина, и я знаю, что тебе больно. И мне тоже. Прости. Я… я не могу иначе – просто забыть, будто его не было. Бросить.

– У тебя большое сердце. – В синих глазах плескалось море печали. – В нем хватит места и для меня тоже.

Если бы Дэвид возмущался, требовал забыть другого мужчину или хотя бы просто высказал недовольство, Алире было бы легче. Но это его нарочитое спокойствие… Она точно не смогла бы смириться с тем, что ее половина, мягко говоря, нежно относится к кому-то еще, но такая мысль никогда прежде даже не приходила в голову. В кают-компанию они вошли молча, впрочем, не выделяясь внешним видом среди других членов экипажа, выглядящих не особенно радостными. Ребята кивали, перебрасывались парой дежурных фраз и возвращались к завтраку, чтобы после отправиться на дежурство или, напротив, на отдых после ночной смены.

– Всегда так в день возвращения? – Алира приняла свою порцию из рук Дэвида, который в поведении ничуть не изменился, лишь лицом вновь напоминая себя прежнего.

– Да, мы провели вместе несколько месяцев, а теперь уже вряд ли увидимся. Кто-то женится; в экипаже есть несколько ребят, владеющих даром телепортации, им обязательно поступят предложения поучаствовать в испытаниях за право стать мужем. Других перераспределят, и они вскоре вновь покинут Зиндаррию. Всего несколько дней, если ничего не изменилось за время нашего отсутствия, дается на отдых и общение с семьей. Впрочем, когда-то это стало для меня спасением. Бегство с планеты на законных основаниях. Жаль, что от себя невозможно скрыться. Я тебя прекрасно понимаю, не тороплю и ни к чему не призываю. Всему свое время, а я умею ждать.

Казалось, что Дэвид решил что-то для себя, он посмотрел на Алиру уже без тени грусти, сделав ее боль чуть меньше. Впрочем, это касалось лишь душевных терзаний, голова и не думала проходить, словно некая упорная птица пыталась пробиться к человеческому мозгу, чтобы навести в нем порядок или уничтожить в случае неудачи. Заметив, что жена уже в который раз трет виски, зиндаррианец произнес с сочувствием:

– Болит? Слишком много волнений, а ты еще нестабильна, вероятно. Вернемся в каюту, я приведу тебя в порядок.

– Как скажешь.

На мгновение зажмурившись, Алира почувствовала, как к горлу подступает тошнота, а боль становится нестерпимее с каждым мгновением. Дэвид заметил, как побледнела жена и, забыв о еде, вскочил, чтобы подхватить ее со стула и бегом броситься в медицинский блок. Телепортироваться на корабле он не имел права без прямой угрозы для жизни, поэтому действовать следовало без промедления. Да и в случившемся он винил себя. Ведь мог предположить, что психическое состояние землянки погранично, а формирование связи слишком тесно переплетает эмоциональную сферу и физическое тело. Алире нужны были только положительные эмоции, а он, вдруг вообразив, что уже стал центром ее жизни, решил своим откровением положить конец привязанности из совсем еще недалекого прошлого. Из глубины души поднималась злость. На себя, но никак не на эту девушку, которая пыталась хранить верность тому, кто оставил ее без надежды на нормальную жизнь. Закон, касающийся кинетиков, был хорошо известен всем членам Межгалактического союза.

Вновь эта палата, в которую Дэвид когда-то, теперь казалось, что уже давно, принес находящуюся без сознания землянку. Знал, что постарается стать хорошим мужем, но и предположить не мог, насколько глубоко проникнет в его душу эта девушка с длинными темными волосами, отливающими медью, и серо-зелеными глазами, смотрящими на мир открыто, даже на его несовершенство. И теперь уже с иным трепетом зиндаррианец укладывал на кровать Алиру. Все показатели были в норме, за исключением одного участка мозга, который отвечал за кинетические способности. Настолько глубокими познаниями Дэвид не обладал, не являясь ученым. Навыки оказания первой помощи и минимальный функционал младших медицинских работников, который входил в базовую подготовку всех, отправляющихся в космос, не могли помочь разобраться. Оставалось лишь ждать и надеяться, что ничего страшного не случилось. С самого начала все пошло не по плану, но теперь это пугало еще больше.