Заморок - [69]
Я не наступила и не спросила. Яков же меня не с школы выследил, а с чужого дома. Яков же не знает, что мы с Александром Ивановичем скоро будем родные люди.
Я начала в голове считать. Загадала, что до сто, что потом Яков встанет и пойдет.
Яков никуда не встал и никуда не пошел, а сказал:
— От же ж Лора! И чего люди бры́каются?
Я честно сказала, что про людей не знаю.
Яков спросил, может, я знаю про Лору.
Я честно сказала, что Лора сама.
Яков сказал, что все люди сами, а придуряются. Что бывает — сами себе с левой бьют и с левой узелки вывязывают, что это ж настоящие чемпионы хоть по турнику и хоть по чему.
Я сказала, что по турнику не бьют ни с какой, что есть такое, называется «бокс», что я видела картину в кино и так знаю тоже.
Яков сказал, чтоб я не выкипячивалась.
Потом Яков начал расстегивать свой пиджак. Я подумала, что Яков для меня. Тьху!
Допустим, получилось, что для меня, только не потому.
Яков вытянул с-под ремня мою сумочку.
Божжжже! Я, когда стремилась на лестницу, забыла про свою сумочку. В сумочке ж у меня и комсомольский билет, и кошелек, и другое.
Яков сказал присказкой:
— Чья потеря, мой наход, за потерю пароход.
Божжже!
— Как думаешь, что ты мне за потерю дашь?
Я сказала, что ничего не дам.
Яков сказал:
— Ага, Изергиль, — ничего. У тебя ж своего ничего нету. Фамилия на тебе — тоже ж чужая. Чужая?
Я подумала, что Яков сейчас совсем разоблачился, что я ж ему не признавалась про чужое, что получается Фрося. Спаровались фашист и фашист. И зачем органы таких терпят?
Я сказала, что пускай у меня все-все чужое, а что по́трох — лично мой. И что Яков хоть как, а до моего по́троха не дотянется своими руками и ногами.
Да.
Яков кинул мне на колени мою сумочку и сказал:
— Изергиль, я тебя хвалю за честность бойца. За такое минусую тебе, шо у тебя есть чужое.
Я сказала, что спасибо, что я пойду, что завтра на работу.
Яков сказал, чтоб я завтра на работе перед всеми за Лору не тревожилась, что, может, после обеда или как уже там.
У нас в коллективе Дома офицеров каждый стоит за каждого.
Такие слова сказал Александр Иванович на собрании не завтра, а уже послезавтра. Потому что Лора нашлась не завтра, а через целый день.
За Лору зацепилась лодка, под Красным мостом же глубины нету. Хорошо получилось, что у Лоры сумочка застрялась в руке, хоть написанное размокло, а все-все понятно прочиталось.
Наш коллектив был довольный, что Лору не убил бандит, что Лора сама сделала себе несчастный случай. Шла Лора через мост, сильно перегнулась посмотреть на воду — движется вода или, может, уже не движется. И — раз!
Ага.
Когда Александр Иванович говорил нашему коллективу про Лору, я смотрела.
Александр Иванович был белый. И лицо, и волос был вроде белый, а не в солому. И голос белый тоже. Александр Иванович стал весь-весь притрушенный белым цветом.
Я про такой цвет у человека знала с самого моего детства.
На том конце нашей улицы жил Синецкий. Так — наш дом, а так — Синецкий жил, и семья тоже жила, сын, один, и жена тоже. Сына звали Леонид. Жену у Синецкого звали Фаня. Самого Синецкого звали Синецкий.
Про сына и жену никто на улице не говорил, что они психические, а про Синецкого говорили, что он такой, хоть и тихий-тихий. Первое. Синецкого сильно ранили на войне.
Синецкий был мельник на крупорушке через овраг. Дети с нашей улицы бегали дразнить Синецкого. Конечно, бегали не на крупорушку, а домой к самому Синецкому. Дразнили не за то, что Синецкий работал на крупорушке, а за палец. Палец был у Синецкого оторванный на работе и завернутый в коробочке. Синецкий показывал свой палец детям, когда дети уже начинали кричать самое что попало и стучать по стенкам и по окну тоже. Синецкий тогда выходил на свое крыльцо и обещал всем-всем детям, что сейчас покажет палец, чтоб дети разбегались. Синецкий что обещал, то и делал.
Конечно, Синецкий хотел напугать детей. Допустим, дети за этим пальцем и бегали до Синецкого. И я бегала тоже. Получается, за страхом бегала. Может, Синецкий свой палец и не показывал. Темно ж было всегда.
Да.
Про Синецкого еще рассказывали, что Синецкий притрушенный мукой. Такими словами и рассказывали. Мука — это по цвету белое.
Да.
Конечно, у Александра Ивановича пальцы были в наявности, и работа была тоже не на крупорушке. А так — стало сильно-сильно похоже.
Потом я подумала, что Александр Иванович притрусился, потому что страх сам по себе, лично прибежал за Александром Ивановичем.
Потом я подумала, что может же прибежать за человеком и любовь тоже. Бывает и такое, что прибежит что попало и получится на одну сторону страх, а на другую — любовь. Оно прибежит и давай стучать по стенкам и по окну тоже.
Потом я подумала, что надо себе решить, где есть сам по себе страх — которое прибегает или которое там уже есть. Дети ж прибегали на готовое, страх же уже имелся, страх уже уложился-уложился в коробочке, и страху было вкусно-вкусно. А может, дети — это самый страх, а коробочный палец — не страх. Или кто кому что?
Взять Якова. У Якова пальцы в наявности, а нога у Якова с повреждением. Яков заманивает чем есть, хоть ногой. Люди всегда так заманивают. Чем есть, тем и заманивают. Наступит час — раз! — Яков достанет с коробочки свою ногу, и будет страх-страх. Кому такая любовь с ноги будет? А кто пароход даст, того.
Алла Хемлин определяет свой новый роман «Интересная Фаина» как почти правдивую историю. Начинается повествование с реального события 1894 года — крушения парохода «Владимир». Дальше все, что происходит с персонажами, реально буквально до предела. Только предел все время смещается. В «Замороке» (длинный список «Большой книги»-2019) Алла Хемлин, кроме прочего, удивила читателей умением создавать особый речевой мир. «Интересная Фаина» в этом смысле удивит еще больше.
Признанная королева мира моды — главный редактор журнала «Глянец» и симпатичная дама за сорок Имоджин Тейт возвращается на работу после долгой болезни. Но ее престол занят, а прославленный журнал превратился в приложение к сайту, которым заправляет юная Ева Мортон — бывшая помощница Имоджин, а ныне амбициозная выпускница Гарварда. Самоуверенная, тщеславная и жесткая, она превращает редакцию в конвейер по производству «контента». В этом мире для Имоджин, кажется, нет места, но «седовласка» сдаваться без борьбы не намерена! Стильный и ироничный роман, написанный профессионалами мира моды и журналистики, завоевал признание во многих странах.
Россия, наши дни. С началом пандемии в тихом провинциальном Шахтинске создается партия антиваксеров, которая завладевает умами горожан и успешно противостоит массовой вакцинации. Но главный редактор местной газеты Бабушкин придумывает, как переломить ситуацию, и антиваксеры стремительно начинают терять свое влияние. В ответ руководство партии решает отомстить редактору, и он погибает в ходе операции отмщения. А оказавшийся случайно в центре событий незадачливый убийца Бабушкина, безработный пьяница Олег Кузнецов, тоже должен умереть.
Ремонт загородного домика, купленного автором для семейного отдыха на природе, становится сюжетной канвой для прекрасно написанного эссе о природе и наших отношениях с ней. На прилегающем участке, а также в стенах, полу и потолке старого коттеджа рассказчица встречает множество животных: пчел, муравьев, лис, белок, дроздов, барсуков и многих других – всех тех, для кого это место является домом. Эти встречи заставляют автора задуматься о роли животных в нашем мире. Нина Бёртон, поэтесса и писатель, лауреат Августовской премии 2016 года за лучшее нон-фикшен-произведение, сплетает в едином повествовании научные факты и личные наблюдения, чтобы заставить читателей увидеть жизнь в ее многочисленных проявлениях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В книгу вошли повести и рассказы о Великой Отечественной войне, о том, как сложились судьбы героев в мирное время. Автор рассказывает о битве под Москвой, обороне Таллина, о боях на Карельском перешейке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.