Заморочка - [2]

-- Ах, Александр, я вам рада. Но ведь и вас никто и прочь не гнал. Решился, вмиг уехал, не было три года, ни строчки не писал, теперь вот появился, и тотчас упрекать... Ведь и уехал сам по личному решенью, никто из должностных не посылал...

-- Кто служит делу, а не лицам.

-- Какое ж дело, что бросить так свою любовь? И что за дело, чтоб даже не писать? А я ждала и все любила...

-- Положимте, что так. Блажен, кто верует, тепло ему на свете!

-- В твоих словах не вера, а сомненье мне слышится.

-- В семнадцать лет вы расцвели прелестно.

-- В четырнадцать своих, я, стало быть, не так мила была? Не это ли причина тому, что не писал? Ты с кем там был? Ведь взрослый ты мужчина, я чаю, не один ты вековал...

-- А вы? Не влюблены ли вы? Прошу мне дать ответ, без думы, полноте смущаться.

-- Едва пришел, уж дознаваться... Что за допрос? И по какому праву?

-- Дознаться мне нельзя ли, хоть и некстати... Кого вы любите?

-- Ах! Боже мой! Весь свет.

-- Кто более вам мил?

-- Есть многие, родные...

-- Все более меня?

-- Иные.

-- И я чего хочу, когда все решено?

-- Боже, какой зануда! Явился, требует любви. А сам, хоть бы с цветами. Нет, так, в дорожной пыли, примчался зол, суров, и требует, чтобы любили. Чтоб в сердце тотчас дан отчет ему... Ну да, остроты ваши мне были презабавны, когда мне было игры всё и смех. В четырнадцать-то лет других ли мне утех? И я себе внушила, что вас я искренне любила. И первою порой, когда уехали вы, писем я ждала, как высшего блаженства. Вы были образец порядочности, чести и ума. Когда б меня не взяли в жены, я сама решилась бы за вас проситься. Но это юности чистейшая любовь, была она, теперь, пожалуй, нету. Вот вы явились. Те же шутки, всё те же колкости. Вас с тётушкой свести, вы косточки Москве, пожалуй, всей с ней тотчас перемоете своими языками. А сами...

-- Вас оскорбляет мой острый ум?

-- Не вижу я ума в твоих речах, скорей безумство. Ни с кем вы не в ладу, и вам никто не мил. Меня он говорит, что любит, а батюшке он также нагрубил. Он спрашивал, не замуж ли я вам приглянулась, - "Вам что за дело?" Такое говорить отцу! Я это потерплю? Уж, нет. Ступайте прочь.

-- Пойду искать по белу свету, где оскорблённому есть сердцу уголок. Карету мне, карету!

* * *

Софья Павловна не выспалась. Снились какие-то кошмары. Снилась молодость. Но она вела себя как-то странно, по-книжному. И от этого вся жизнь подла наперекосяк. А то вдруг муж вел себя как-то странно. Чуть ли не Чацкого из себя изображал. Боже, какой зануда этот Чацкий! И как это раньше она считала его умным? Она многое передумала, многое поняла. Поэтому урок она начала необычно.

-- Давайте сегодня поговорим о тех книгах, которые вы прочитали. Кто-нибудь хочет рассказать, что ему понравилось?

-- Можно, я?

-- Говори, Егор.

-- Я недавно начал читать Станислава Лема "Рукопись, найденная в ванне". Но почему-то застрял на середине книги. Дальше не идёт.

-- Егор, это очень серьезное произведение, но, я думаю, тебе его читать ещё рановато. Прочитай лучше "Звездные дневники Иона Тихого" у этого же Лема. Или "Сказки роботов". Тебе понравится, я уверена.

-- "Звездные дневники" я читал, и "Сказки", и "Солярис", и "Маска" и всё остальное. Только "Рукопись" не осилил пока что.

-- Ты читал всего Лема? Что же тебе больше всего понравилось?

-- "Футурологический конгресс"...